Семья посла в турции андрея карлова была крайне необычной. Убит Андрей Карлов. Личная жизнь, биография, жена, дети (фото и видео)

Тысячи людей по всему миру скорбят в связи с гибелью российского посла в Турции Андрея Карлова. Его убили подло, стреляя в спину, перед камерами, на глазах журналистов, посетителей выставки, и его жены, Марины Михайловны.

Стало известно, что в честь Андрея Карлова назовут улицу в Анкаре, где находится посольство России.

О том, каким он был уникальным специалистом, как оставался предан своему делу и насколько трогательно относился к жене, «МК» рассказали его друзья и сослуживцы.

фото: facebook.com Марина Михайловна и Андрей Геннадьевич Карловы венчались в православном храме Святой Живоначальной Троицы в Пхеньяне.

В 2001 году мой муж, отец Дионисий, служил в Пекине Рождественскую службу, - рассказывает матушка Кира Поздняева. - И нас попросили провести праздничную службу и в российском посольстве в Северной Корее, в Пхеньяне. Это мероприятие организовала жена посла, Марина Михайловна. Это было непросто, Северная Корея - режимная страна, и само посольство - режимная территория. Но она смогла преодолеть все преграды. Помню, дипломаты на службе стояли со слезами на глазах, для них это было настоящим чудом.

Все четыре дня пребывания в стране мы тесно общались с Мариной Михайловной и Андреем Геннадьевичем. Это была удивительная семья, оба - очень светлые и чистые люди, очень интеллигентные, мягкие, приятные в общении. Я была буквально потрясена, очень редко попадаются столь праведные люди.

Их сын Гена тогда был еще подростком. Запомнили его очень спокойным и рассудительным молодым человеком.

Северная Корея - очень специфическая страна, мне кажется, что у нас даже в послевоенные годы не было такой тягостной атмосферы. И, конечно, полный контраст представляла атмосфера в российском посольстве, где нас окружали очень радушные соотечественники.

Еще подумала - те, кто отправлял Карловых работать в эту страну, наверняка, учитывали свойства их характеров. Здесь смогли бы плодотворно работать только очень доброжелательные, чуткие и терпеливые люди.

Марина Михайловна и Андрей Геннадьевич находили в том мире свои прелести, всем сердцем полюбили страну, где работали.

Через два года они венчались в Троицкой церкви, в Пхеньяне, которую только что освятил митрополит Смоленский и Калининградский, ныне Святейший Патриарх Кирилл. Андрей Геннадьевич много сделал для того, чтобы этот храм появился. Он потом и в Анкаре заботился о духовных нуждах наших верующих соотечественников в Турции.

Марина Михайловна и Андрей Геннадьевич Карловы венчались в православном Храме Святой Живоначальной Троицы, в Пхеньяне.

Когда мы уезжали, Марина Михайловна подарила нам в числе прочих сувениров корейскую вышивку. Ей очень нравился этот местный промысел, она восхищалась, как умело девушки вышивают сложные картины. Для нас она заказала «Тайную Вечерю».

Мы очень часто потом вспоминали Андрея Геннадьевича и Марину Михайловну. Эти люди запали нам в душу, стали для нас некими маяками. Все эти годы мы оставались с ними на связи.

«В Андрее Геннадьевиче не было и намека на высокомерие»

Я долгие годы работал вместе с Мариной Михайловной Карловой, рассказывает декан факультета Международной журналистики МГИМО Ярослав Львович Скворцов. - Андрея Геннадьевича считали одним из крупнейших специалистов по Корее. Он - классический пример карьерного дипломата, который закончил факультет Международных отношений, его Восточное отделение, и всю жизнь посвятил этому направлению.

Студент МГИМО Андрей Карлов.

У них была очень дружная семья. Это было всегда так трогательно, когда Андрей Геннадьевич, уходя с работы из МИДа, звонил Марине Михайловне, они встречались в метро и вместе ехали домой. Так же вместе они ехали утром на работу. Несмотря на то, что Андрей Геннадьевич занимал очень высокий пост, он пользовался общественным транспортом, был абсолютно доступен, в нем не было и намека на высокомерие.

Мне со вчерашнего вечера звонят студенты и выпускники и все просят, по возможности, передать слова поддержки Марине Михайловне. Она была начальником младших курсов, первого и второго, студенты говорили про нее - «наша мама». Не в каждом вузе найдется такой чуткий, небезразличный и заботливый специалист. Она вела дела студентов, принимала справки у тех, кто заболел, определяла их в группы, решала вопросы с расселением в общежитии, следила за успеваемостью. Про каждого из своих подопечных знала все.

Мы не раз говорили, насколько Андрею Геннадьевичу повезло с женой. Марина Михайловна - фантастическая хозяйка. Помню, как однажды устроила мастер-класс, на котором обучала всех желающих готовить суши. Это было время, когда в Москве суши-бары были еще не на каждом углу. Она потрясающе рассказывала о Корее, досконально знала историю и искусство страны. А о корейской кухне могла говорить часами...

Три года назад мы с супругой были в круизе, и наш корабль 9 мая зашел в Стамбул. Марина Михайловна прислала нам потрясающего гида, который показал нам город. Сама она приехать не смогла. 9 мая, в день Победы, она готовила в посольстве праздничный стол. Не каждая жена посла возьмет на себя все хлопоты по кухне.

Всю душу Марина Михайловна и Андрей Геннадьевич вкладывали в своего сына Гену. Он тоже закончил МГИМО, пошел по стопам отца. Сначала учился на факультете Международных отношений, окончил там бакалавриат, потом поступил на магистратуру уже ко мне, на международную журналистику. Гена был очень домашним, старательным и примерным студентом.

Ярослав Львович признается, что у него перед глазами стоит искаженное от боли лицо Андрея Карлова, когда на выставке его расстрелял террорист. Эти кадры показали все каналы.

Мне больно думать, что довелось пережить Марине Михайловне, - говорит Ярослав Скворцов. - Не удивительно, что на этой выставке они оказались вместе. Их невозможно было представить порознь.

Я часто вспоминаю, как Марина Михайловна звала нас к себе в гости на дачу, говорила: «Мы вырыли на участке искусственный пруд, часто сидим, смотрим с мужем на уточек, которые поселились у нас». Вот в этих словах и было то, что называется семейным счастьем.

«Андрея больше нет, и половины меня тоже больше нет»

На страничке посольства России в Корейской Народно-Демократической Республике в Фейсбуке Чрезвычайный и Полномочный Посол России в КНДР Александр Иванович Мацегора оставил пост: «Прощай, Андрей... Я впервые пишу на странице Посольства от своего имени. Потому что сегодняшний пост - это моя личная тема. Я пишу и не могу сдержать слез.

Сегодня погиб мой товарищ Андрей Карлов. Он был подло убит в спину. Убит под камеры, и я потом видел кадры с его перекошенным от боли лицом в момент выстрела. По телевизору еще говорили, что он ранен и в больнице, мы с моей Таней отправили СМС-ку его жене Марине, которая тоже была на открытии этой проклятой выставки, чтобы держалась, что мы с ней. А она ответила: «Андрей убит на моих глазах, он лежит на полу, и этот человек не дает к нему подойти».

Этим летом в Москве, после совещания послов, когда мы все уже были в отпусках, Карловы приезжали к нам в гости. Пили чай, он много рассказывал про Турцию, которую успел полюбить, приглашал к себе, обещал показать какие-то необыкновенные красоты, названий которых я, конечно, не запомнил.

фото: facebook.com На встрече Святейшего Патриарха с российскими соотечественниками в Турции.

Потом вспоминали, как совсем молодыми начинали работу в Северной Корее, как подшучивали друг над другом, как вместе росли наши дети, как потом через много лет он стал в Пхеньяне послом, а я у него – советником-посланником. Договаривались, что на пенсии, которая все равно когда-то случится, будем по очереди приезжать друг к другу на дачу.

Мы не будем приезжать друг к другу на дачу. Потому что его больше нет, и половины меня тоже уже больше нет.

Прощай, Андрей. Обещаю, в день, когда тебя положат в землю, над Пхеньяном будут звучать колокола православного Храма Святой Живоначальной Троицы, который ты здесь строил, и где Святейший венчал вас с Мариной. А я держал над твоей головой венец с ликом Спасителя. Прощай, мой лучший друг, мой брат, мой дорогой товарищ».

Марина Карлова: «Хорошо помню, как однажды ночью его вызвали в МИД Турции. Вернулся усталый, мрачный. «Андрей, ну что?» Он ответил: «Войны не будет!» И пошёл спать»

Анкара. 19 декабря 2016 года. Открытие фотовыставки «Россия глазами турок». Пять выстрелов в упор прямо перед объективами телекамер, на глазах у десятков гостей выставки… Потом эти жуткие кадры демонстративного расстрела российского посла Андрея Карлова 22-летним турком Мевлютом Антынташем буквально взорвут новостные телеэфиры. Как такое возможно? Мир сошёл с ума? Произошедшее казалось чем-то за гранью разумного, добра и зла. До сих пор перед глазами мгновенная реакция некоторых наших военных и политологов: мол, на этот «предательский выстрел из-за угла» нужно ответить адекватно - «врезать туркам и за Карлова, и за Пешкова, и за сбитый Су-24». А параллельно - шок и скорбь, телеграммы с соболезнованиями, слёзы и горе на лицах дипломатов и тысяч простых людей, пришедших с цветами к российским посольствам по всему миру. Андрея Карлова очень ценили, уважали - у него была репутация профессионала-переговорщика, способного договориться в ситуациях, когда, казалось бы, мирного варианта просто не существует.

Осталось множество вопросов. Стрелявший был одиночкой? Или звеном тщательно спланированной операции? Кто стоит за убийцей - экс-полицейским и какие цели преследовались этим терактом? Журналист «Совершенно секретно» Андрей Колобаев встретился с женой погибшего российского посла - Мариной Карловой, чтобы посмотреть на произошедшее её глазами. А главное, поговорить о том, каким был этот человек - потомственный дипломат Андрей Геннадьевич Карлов, ставший мишенью и жертвой большой политики. Какой он след оставил на земле, о чём мечтал, какие строил планы… Все эти три месяца Марина Михайловна хранила молчание. Это её интервью - первое.

САМОЛЁТИКИ, ДЖИХАД И «ВДОВА КЛИКО»

Марина Михайловна, знаю, что одна из причин, по которой вы категорически отказывались от интервью, - обида на СМИ, писавшие об этой трагедии. Что конкретно вас задело?

Буквально через два часа, как произошло это ужасное событие, на мой турецкий мобильный телефон позвонили (как потом я узнала, это были журналисты из «Лайф Ньюс»), представились сотрудниками Следственного комитета Генеральной прокуратуры России и стали расспрашивать о деталях произошедшего. Я была ещё в шоковом состоянии (правда, не кричала и не рыдала, потому что уже откричалась и отрыдалась), но ещё могла отвечать на вопросы и по своей наивности стала всё рассказывать. Они спросили: кто рядом с вами? Я им чётко ответила, что нахожусь дома, рядом со мной врач, она же моя подруга. Спросили, был ли у посла охранник? Я ответила, что не было. «А кто с вашим мужем рядом был?» «Пресс-атташе и переводчик». В результате они написали, что я с инфарктом лежу в больнице, что «у мужа никогда не было охраны и только переводчик иногда сопровождал его». Но это же неправда! Переводчик сопровождал всегда! Потому что Андрей не знал турецкого языка. И в больнице с инфарктом я не лежала. Поэтому я для себя решила, что никаких интервью - ни турецким, ни российским журналистам - давать не буду. А какой смысл, если все только каких-то сенсаций ищут на ровном месте?

- Важно же знать правду - как всё было на самом деле.

Пока многое из того, что пишут в Интернете, мне читать просто больно. Всё-таки смерть человека - это не повод, чтобы глумиться или, как сейчас говорит молодёжь, стебаться. Иногда можно прочитать такое… Одна блогерша откуда-то откопала нашу с Андреем венчальную фотографию и подписала: «Молоденькая девица вышла за богатенького кабанчика, и теперь ей всё достанется». У нас, кроме квартиры и дачи, нет ничего. И разница в возрасте у нас один год - мы с Андрюшей ровно 41 год прожили душа в душу… Нет, я не ищу в Интернете, что пишут о нём, я жду - вдруг появится важная информация. Например, вчера сообщили, что «в Анкаре арестована русская подруга убийцы», и я сразу начала рыться, что конкретно там пишут.

- То есть вы следите за ходом расследования?

Обязательно! Потому что настолько всё произошло неожиданно. Хотя… были сигналы.

- Какие?

За неделю до убийства в Анкаре должна была пройти традиционная благотворительная ярмарка, в которой участвуют все посольства. Там у каждой страны свой павильон со своими национальными товарами. Французы привозят вино, украинцы - сало, горилку, японцы - суши… Мы покупали и везли в Турцию русские лакомства, сувениры, матрёшек, поделки, сделанные руками московских школьников. Сами стояли за прилавками в русских народных костюмах, я как жена посла наш павильон открывала. Все собранные на этой ярмарке деньги шли в благотворительный фонд, занимающийся ремонтом и реставрацией самых бедных школ Анкары…

В тот день мы уже погрузили все товары и садились в автобус. Вдруг звонит Андрей: «Вы никуда не едете!» «А что случилось?» «Приеду, объясню!» Он только что прилетел с каких-то важных переговоров в Москве и звонил мне чуть ли не с трапа самолёта. Оказалось, что минутой раньше ему позвонил наш офицер безопасности: «Есть информация, что на ярмарке может случиться теракт и, скорее всего, он будет направлен на наш российский павильон». И Андрей категорически нам запретил ехать на ярмарку. То есть уже была информация о возможном теракте - это раз. Второе - муж мне никогда об этом не говорил - я потом случайно узнала, что венки траурные к воротам посольства подкладывали.

- Накануне?

Нет, раньше… Когда турки сбили наш самолёт, около посольства Турции в Москве, если вы помните, прошла большая антитурецкая демонстрация. На следующий день в 6 утра мы вышли с Андреем во двор посольства в Анкаре и увидели, что весь газон усыпан белыми самолётиками с надписями на турецком языке. Перед поездкой в Турцию я учила турецкий язык и надпись на одном самолётике прочла. Там было написано: «Башар Асад - сукин сын!»

- Всё началось сразу после сбитого самолёта?

Да, а во время боёв за Алеппо напряжённость стала расти. Именно тогда появились траурные венки. Однажды едем в машине, Андрей вдруг говорит: «Марина, запомни: если я тебе крикну: «Ложись!», ты, не задавая лишних вопросов, ложишься на дно машины»… За три дня до ярмарки были очень жёсткие демонстрации вокруг нашего посольства. Полторы сотни молодых бородачей выкрикивали антироссийские лозунги, вели себя очень агрессивно. Аналогичные выступления были около нашего генконсульства в Стамбуле. Там стояли полицейские машины с водомётами на случай, если начнётся штурм.

- Получается, на этой ярмарке реально могло что-то произойти?

Уверена на 100 процентов, что нас там просто расстреляли бы. Прямо в национальных русских костюмах всех положили! И может, Андрюша мне жизнь спас - своей бдительностью, оперативностью. Это ж надо с трапа самолёта позвонить! Ещё несколько минут, и мы бы уже уехали…

- Накануне злополучной выставки у вас не было нехороших предчувствий?

Предчувствий не было, но были знаки. Когда мы за три дня до этого летели из Стамбула, прямо передо мной встала женщина в мусульманской одежде, с книжкой в руках. На обложке большими чёрными буквами было написано: «Джихад». Я ещё подруге сказала: «Не полечу на этом самолёте. Слишком демонстративно она держит эту книгу». Вспоминая и анализируя, я думаю, может, это кто-то мне знак дал, чтобы я потом знала, за что его убили… Подруга говорит: «Сейчас так тщательно проверяют самолёты. Не может быть, чтобы нас взорвали». Мы сели, спокойно долетели - я даже об этом сразу же забыла. Но это же был не единственный знак. За шесть часов до убийства Андрей со словами «строители тебе передали новогодний подарок» принёс бутылку шампанского. Шампанское называлось «Вдова Клико». Я ещё воскликнула в сердцах: «Лучше бы крымское Абрау-Дюрсо!» А у самой внутри как резануло слово «вдова». Строители-то как лучше хотели, они скинулись - хотели перед Новым годом сделать приятное, но сейчас я воспринимаю это как знак мне свыше: мол, надо насторожиться. Но мы не насторожились. И на эту выставку - я уверена - Андрей никогда бы не поехал. Он и не должен был ехать, если бы не позвонили и не сказали, что будут высокие гости.

- Кто конкретно должен был присутствовать?

Когда садились в машину, муж спросил у сотрудника «протокола»: «Ещё раз уточним: кто приедет? Мэр Анкары и министр здравоохранения? Хорошо». Конечно, может, я что-то путаю, но услышала это. Это достаточный уровень, чтобы приехал российский посол. Но на выставке их не было. Были два посла - узбекский и киргизский - наши хорошие друзья, организатор выставки, зампрефекта одного из районов Анкары. Были школьники и турецкие гости. То есть по дипломатическим понятиям уровень - ниже некуда.

- Выглядит так, будто его просто заманили в ловушку?

- (Тяжёлый вздох.) Своё мнение я высказала в Следственном комитете России, когда они меня вызывали на собеседование. И оно есть в деле.

- То есть российская сторона ведёт своё собственное расследование?

Да, и мне на днях из Генпрокуратуры прислали письмо: дело об убийстве моего мужа продлено до 19 июня. Меня до сих пор волнует вопрос: кто сказал, что приедет мэр Анкары? Сотрудник МИДа или из мэрии кто-то позвонил? Это не мог быть аноним - у этого человека обязательно есть фамилия и имя. И этот человек - не случайный.

- Послу на публичные мероприятия положены охранник, бронежилет?

Ни бронежилета, ни охраны у мужа не было. За пределами посольства за безопасность отвечает турецкая сторона, но никогда никакой охраны турки нам не предоставляли. При этом мы знали, допустим, что у китайского посла - четыре охранника. Из Китая ему прислали специально подготовленных сотрудников спецслужб, которые за ним ходили. Были охранники и у некоторых других послов. Я знаю одно: если бы там был хотя бы один профессионал, он бы наверняка заметил, что сзади ходит подозрительный человек, который всё время нервно что-то теребит в боковом кармане. Достаточно было просто подойти и шепнуть: «Андрей Геннадьевич, срочно уходим». Он бы понял. Но такого профессионала на выставке не было. Андрей, видимо, до последнего ждал высоких гостей, держал паузу. Только поняв, что уже никто не приедет, начал свою речь. И этот человек… Он, как мне показалось, возник буквально из ниоткуда и встал за спиной у Андрея.

За неделю до трагедии. Марина Карлова с сестрой Надеждой Андреасян (в центре) и учителя школы при посольстве на благотворительной ярмарке

«Я ПРИШЁЛ СЮДА УМИРАТЬ!»

- Марина Михайловна, извините, что затрагиваю больную тему… Стрельба началась на ваших глазах?

Нет, как раз в это время я отвернулась и услышала только хлопки. Первая мысль была: зачем здесь петарды? Потом - крики, плач, увидела, что люди падают на пол. Стоявшая рядом моя подруга, жена советника, сказала: «Ложись!» Я легла и сначала уткнулась носом в пол, чтобы не встречаться глазами с нападавшими - я же не знала, сколько их. Услышала крики на турецком «Аллах акбар!», разобрала слово «Алеппо»… А потом приподняла голову и увидела, что мой муж лежит и не дышит. И я поняла, что он… убит. Это ввело меня в такой ступор… Я лежала в прострации и думала, что уж теперь мне ничего не страшно - самое страшное уже произошло. У меня вообще первый порыв был к нему подползти - он лежал в метрах пятнадцати от меня. Весь этот кошмар длился, может, минут пять - семь… Убийца истерично кричал по-турецки: «Не подходите!» и стрелял в пол и потолок. Потом с пола поднялся человек в форме, как мне показалось, полицейский или охранник. Он с поднятыми руками встал перед ним и стал ему что-то говорить. Может, уговаривал отпустить людей… Тот чётко сказал ему фразу, которую многие слышали, а мне потом перевели: «Я пришёл сюда умирать!» После чего этот человек в форме опять лёг на пол и замолчал. Лежавший рядом узбекский посол Ульфат Кадыров сказал ему: «Если ты не можешь в него выстрелить, дай мне пистолет. Я сам его застрелю!» «У меня нет оружия», - был ответ.

- Когда приехала полиция?

Полиции долго не было - минут 25-30. В какой-то момент у нападавшего закончились патроны, он начал пистолет перезаряжать, все вскочили и кинулись бежать в сторону улицы. Но он никого не удерживал, заложников не брал. И больше не собирался никого убивать.

- Целью был именно российский посол?

Ясно, что этот Антынташ стрелял с одной целью - устроить крупный международный скандал. Конкретно мой муж никому ничего не мог сделать такого, чтобы лично его хотели убрать.

Потом турецкие власти не исключали, что теракт устроил фанатик-одиночка. Министр внутренних дел Турции Сулейман Сойлу недавно заявил, что убийца действовал не один. У вас есть своя версия?

Не думаю, что это был фанатик-одиночка. Слишком многое одно к одному складывается… Он сам бывший полицейский, и у него в полиции, видимо, были сообщники, которые его же и ликвидировали, чтобы он никогда не заговорил.

- Умышленно не брали живым?

Я уверена в этом! Почему нельзя было его ранить в плечо или ногу, чтобы потом допросить и узнать правду? Да, он отстреливался, но вы же профессионалы. Ещё мне кажется, он явно был под каким-то допингом. Сказал: «Я пришёл сюда умирать», а сам, когда приехала полиция, стал бегать как заяц по этому выставочному центру и отстреливаться. Видимо, закончилось действие препарата, или он раздумал умирать.

- Кто может стоять за этим убийством?

Пусть следователи это выясняют. Но я рада, что в тот роковой момент была хотя бы рядом с мужем. Мне не страшно, что меня там могли убить. Вот то, что я рядом с ним не стояла, меня угнетает. А если бы я вообще не была на этой выставке? Корила бы потом себя всю жизнь!

- Что вам наш президент сказал на похоронах?

Владимир Владимирович подошёл и сказал: «Мы их найдём и покараем!» И я ему верю. Я надеюсь, что мне когда-нибудь позвонят и скажут: «Мы их нашли и покарали». Только это - и я буду знать… (Плачет.) Извините, иногда тяжело бывает об этом вспоминать… И я буду знать, что мой муж отомщён.

- Это важно для вас?

Да, для меня это важно! Потому что Андрей был светлейший человек, а таких людей нельзя убивать. Понимаете, нельзя! Потому что они делают мир. А значит те, кто убивает их, хотят войны. Мой муж был великолепный переговорщик - считался одним из лучших в МИДе. Он умел договариваться. Когда обострились отношения после сбитого самолёта, турки же очень давили. Вызывали его в МИД по каждому поводу - даже ночью, постоянно чего-то требовали. И надо понимать, что всё это происходило ещё на фоне жёстких антироссийских демонстраций, о которых я говорила. Андрей сумел удержать ситуацию, сумел, с одной стороны, быть жёстким в отношении к туркам и защищать позиции России, с другой - сделал всё, чтобы отношения двух стран не дали ещё большую трещину. Хорошо помню, как однажды ночью его вызвали в МИД Турции. Вернулся усталый, мрачный. Мы с его мамой, естественно, подумали, что что-то серьёзное произошло. Я молчу, потому что знаю - он ничего не расскажет. Но мама его спросила: «Андрей, ну что?» Он ответил: «Войны не будет!» И пошёл спать.

Мой муж был очень добрым и таким… невероятно тёплым. Это человек - подарок всей моей жизни. Необыкновенный, удивительный! Это счастье, что Бог мне его послал.

ВКАЛЫВАЛ В СТРОЙОТРЯДЕ, ЧТОБЫ ЗАРАБОТАТЬ НА СВАДЬБУ

Андрей Геннадьевич был, как говорится, «солдат невидимого фронта» - широкому кругу о нём известно не так много. Он с детства хотел стать дипломатом?

Да, он мечтал пойти по стопам своего отца. Мария Александровна, его мама, рассказывала, что после пятого класса у Андрея над письменным столом висела огромная карта мира - во всю стену. И он тогда уже знал все страны, какой там режим, все столицы.

- Что он любил вспоминать о детстве, юности?

Вспоминал экзотический коралловый остров Занзибар, где его папа, будучи советником-посланником, открывал советское посольство. Их семья много лет жила в Египте, в Каире. Одна из наших семейных реликвий - вот эта фотография с автографом (Показывает.): «Андрею Карлову. Юрий Гагарин». Если не ошибаюсь, это 1963 год. Когда Гагарин начал своё турне по миру, одной из первых стран был как раз Египет. Вообще, отец очень серьёзно на него повлиял - своими рассказами, советами, личным примером. К сожалению, он умер очень рано - в 37 лет, Андрею было тогда всего 14. И с 14 лет Андрюша стал главным мужчиной в доме. Помогал маме, которая лежала пластом после смерти мужа, - ходил в магазин, в прачечную сдавал бельё… То есть взвалил на себя всё! Он не был маменькин сынок или мажор - повзрослел сразу. И в МГИМО сам поступил, и дальше продвигался по жизни сам. И достиг таких высоких постов, потому что был реально талантливый, высокопрофессиональный дипломат.

Юрий Гагарин в окружении учеников школы при посольстве России в Египте. Слева - девятилетний Андрей Карлов. Каир, февраль 1962

- Если не секрет, как вы познакомились?

Мы с подругой сдавали экзамены. А она встречалась с парнем - они заранее договорились пойти в этот день в кино. Расставаться нам не хотелось, и подруга предложила: «Давай я попрошу, чтобы он на эту встречу друга пригласил». Я ответила: «Ну давай!» Этот друг пригласил Андрея. Мы встретились около метро «Маяковская» и пошли в кино. Помню даже название фильма - «Дамы и господа» в кинотеатре «Варшава». Не скажу, что это была любовь с первого взгляда, но у меня симпатия возникла в тот же вечер. Андрей проводил меня до дома, а я жила в Новогиреево, там тогда метро не было - он повёз меня на такси… Около подъезда он спросил: «Можно я на минутку зайду к тебе домой? Я должен позвонить маме, что выезжаю». Я тогда подумала: «Боже мой! Парень попросился зайти к девушке в дом, чтобы позвонить маме… Да это же золотой человек!» Я таких людей в своей жизни не встречала. Именно в этот момент я поняла, что влюбилась. А самое интересное, что в этот же день (это Андрей мне потом рассказывал) он купил в магазине несколько коробков спичек - тогда же газ на плите при помощи спичек зажигали. И обратил внимание: на этикетках электричка, человек, перебегающий пути, и надпись крупными буквами: «Гляди в оба!» Он мне признался: «Я сразу тогда подумал: эта надпись - не зря. Стал смотреть в оба и… увидел тебя!»

Свадьба Андрея и Марины в знаменитом ЗАГСе № 2 на Ленинградском проспекте, в народе более известном как «Аист». 4 октября 1975

Мы стали встречаться и уже не расставались никогда. То есть судьба нас свела на всю жизнь! Правда, мы поженились только через два с половиной года. И знаете почему? Потом я узнала, что на всё лето Андрей ездил в стройотряд - зарабатывал деньги на нашу свадьбу. Я спрашивала, почему ты лето не можешь провести со мной у моих родителей на даче? Он объяснял, что должен срочно уехать, якобы кому-то пообещал… Скрывал. А сам вкалывал, чтобы для его мамы это событие не было так обременительно. На шее у мамы он не сидел никогда.

- Вы знали, что он будущий дипломат?

Когда мы познакомились, Андрюша учился на втором курсе МГИМО. Он сразу сказал, что учит корейский язык. Я, естественно, тут же пришла домой и посмотрела на карте - где эта Корея. Почитала про страну и подумала: «Ничего себе!» Муж никогда не думал, что станет послом. В самом начале своей карьеры он сказал: «Как правило все дипломаты дорастают до советника и уходят на пенсию». Поэтому я особо не переживала, как он шёл по карьерной лестнице, а уж он вообще никогда на эту тему не заморачивался. Андрей переживал за дело, за результат. А случилась головокружительная карьера. Думаю, послом он стал, потому что зарекомендовал себя как очень серьёзный специалист по Корее. Он посвятил этому направлению всю жизнь.

ПОСЛЕДНИЙ ДРАГОМАН МИДА

- Первая командировка Андрея Карлова в Северную Корею была в 1976 году. В каком качестве?

Его назначили на должность дежурного референта - это самая низкая ступень дипломатической лестницы. Потом он стал драгоманом - переводчиком восточных языков. Кстати, он мечтал написать книгу мемуаров и назвать её «Последний драгоман МИДа», потому что вскоре эту должность отменили. Мы с ним планировали: вот он сейчас вернётся из Турции, мы сядем, будем вспоминать, и он начнет писать. Но…

- Какие самые яркие моменты его жизни, по-вашему, в эту книгу точно вошли?

Думаю, в первую очередь - Корея. Всё-таки в общей сложности мы 21 год прожили на Корейском полуострове. Именно там Андрей формировался как хороший аналитик, практик, переговорщик. И когда в 2001 году он поехал в КНДР уже послом, эта страна для нас была родная, по сути - вторая родина. Нам там всё нравилось - культура, еда, природа, люди… Да всё!

- Несмотря на разницу менталитетов?

В том-то и дело, что мы очень похожи! Если вы возьмёте книжку корейских пословиц, то это почти один в один наши. Корейцы такие же хлебосольные, открытые, весёлые, непосредственные, музыкальные… Это русский дух просто!

- Поэтому Андрей Геннадьевич открывал православный храм в Пхеньяне?

Там была забавная история. На закладку и освящение камня будущего Троицкого храма должен был приехать митрополит Кирилл. А тут как на грех птичий грипп - корейцы ввели карантин. Митрополиту отсоветовали ехать. А уже Ким Чен Иру доложили, что всё готово… Андрей говорит: «Наверное, всё отложится, раз митрополита не будет». Корейские дипломаты удивились: «Как отложится?» «А кто же будет освящать?» На что корейцы наивно сказали: «Как кто? Вы! Вы же посол, значит, можете и освятить!» Андрей долго им объяснял, что он может всё, но только не это. То есть для них посол - это почти всемогущий человек… В конце концов приехал митрополит Боровский Климент, он освятил камень и благополучно вернулся. А уже на освящение храма приезжал митрополит Кирилл. Он мужа спросил: «Вы с женой крещёные?» «Да». Его в детстве окрестила бабушка в Клинцах. Мы потом, когда ездили в Клинцы, нашли Никольскую церковь, где его крестили, и Андрей помогал ей материально, не афишируя абсолютно это. Церковь названа в честь святого Николая Чудотворца. И в день святого Николая он был убит…

Митрополит Кирилл венчает Андрея и Марину Карловых в только что освящённом Троицком храме в Пхеньяне. 15 августа 2006

Ещё одно какое-то роковое совпадение.

- Чья идея была обвенчаться?

Митрополита. А я мечтала об этом. Это был такой праздник для меня, не передать словами. 15 августа, мы были в отпуске. Прилетел сын… Мы пригласили около 60 человек - сотрудников посольства, дипкорпус. Мацегора Саша - нынешний российский посол в Пхеньяне - был нашим шафером. Были настоящие короны на головах, иконы венчальные… Лучший звонарь России Игорь Коновалов по этому случаю звонил в колокола. Это было такое чудо! Единственное, о чём мы жалели, - не было нашего друга Ким Чен Ира. Он в это время уже сильно болел. Иначе приехал бы обязательно! Никогда не забуду нашу первую официальную встречу с Ким Чен Иром осенью 2001 года. Как нас глубокой ночью привезли на какой-то закрытый вокзал, посадили в поезд - это был личный поезд корейского вождя, в котором он и его ближайшее окружение путешествовали по стране. А потом был обед в его загородной резиденции, где потом мы много раз встречались с ним. Помню, сидим за столом, перед нами огромное французское окно с видом на море, а вдалеке на рейде три крейсера - охрана резиденции со стороны моря. Это впечатляло!

С сыном Геннадием в день получения им диплома об окончании магистратуры МГИМО. 2012

- О чём говорят дипломаты с лидерами стран в таких случаях?

О чём угодно, только не о делах. Андрей шутил - у него было потрясающее чувство юмора. Как и у Ким Чен Ира - он буквально на лету любую удачную шутку подхватывал и импровизировал. Вообще-то я не очень доверяю гороскопам, но - бывают же такие совпадения! Ким Чен Ир - Водолей, и мой муж - Водолей, оба родились в год Лошади. Они сразу оказались на одной волне! Когда мы уезжали, Ким Чен Ир улыбнулся: «Вы расслабьтесь по дороге. Поешьте, выпейте хорошенько». В вагоне-ресторане был накрыт просто роскошный стол. Через две недели он приехал к нам в российское посольство - на Рождество. Помню, сидим все чуть-чуть напряжённые - и мы, и корейцы. И вдруг Ким Чен Ир говорит: «А ведь я в прошлый раз позвонил узнать, как вы доехали. Но наш сотрудник не смог мне связно ответить - он был пьян. И я понял, что вы доехали хорошо». На что Андрей ответил: «Извините их. Это у нас, русских, такая традиция: когда мы садимся в поезд, мы всегда едим, пьём и всех угощаем». «Ну тогда поехали!» - тут же воскликнул Ким Чен Ир. И мы «поехали». И мы дружили. Собиралась компания человек сорок, накрывались столы - у них, у нас. Это были настоящие русские застолья. Играла русская музыка, мы пели советские песни 1960-1970-х годов.

- И корейский лидер пел песни на русском языке?

Ким Чен Ир говорил так: «По-русски говорить мне тяжело, но я многое понимаю». Зато песни он пел все. Например, одна из его любимых была «Я встретил девушку - полумесяцем бровь». Он пел её прекрасно!

Семья Карловых - Андрей Геннадьевич, Марина Михайловна и их сын Геннадий с лидером Северной Кореи Ким Чен Иром. Пхеньян, 2003

Северная Корея - одна из самых закрытых стран мира. В чём там была главная сложность для российского дипломата?

Корея - это Восток, а Восток, как известно, - дело тонкое. Восточные люди могут говорить одно, думать другое, а делать - третье. Вести с ними переговоры очень сложно. Но мой муж это мог сделать. Недавно официально сказали: когда у Северной Кореи обострились отношения с НАТО по ядерной теме, только благодаря ему, российскому послу, удалось снизить градус напряжённости.

Западные СМИ до сих пор ежедневно пугают: мол, это корейцы своей ядерной программой держат планету в напряжении…

А это единственный их способ защитить себя от всевозможных «цветных революций», самоидентифицироваться и не быть поглощёнными Южной Кореей. Да, там люди живут трудно, но они хотят быть самими собой, а не чьим-то придатком. Не секрет, что для России Северная Корея очень важна, поскольку у нас общая 14-километровая граница с ними. Ведь если Север и Юг, где сплошные американские базы, станут одним целым, эти военные базы вскоре будут стоять на нашей границе… Во времена Андрея обострения между США, Северной, Южной Кореей и Японией были огромные - там ведь всё завязано в огромный узел. И российский посол, конечно, играл очень большую роль. Я не профессионал, могу что-то и путать (повторюсь, Андрей никогда ничего не рассказывал), но, когда США, Япония, Северная, Южная Корея и Китай решили-таки сесть за стол переговоров, Россию никто всерьёз уже не воспринимал. Но мой муж добился, чтобы Россия стала полноправным участником этих переговоров, и сам в них активно участвовал. В результате на встрече в Пекине этой шестёрке удалось договориться. Хотя мир в тот момент был на грани - угроза ядерной войны была самая реальная. Ведь северным корейцам терять нечего, они понимали, что либо сейчас их накроют, либо, как говорится, они успеют ответить.

- Видно, что вы их любите и понимаете.

Люблю! И понимаю. И Андрей любил и понимал. И я понимаю, почему и за что они борются, готовы терпеть и даже умереть.

СОБОЛЕЗНОВАНИЙ ЛИЧНО ОТ ЭРДОГАНА НЕ ПОЛУЧИЛА

- Турция могла бы стать отдельной главой в книге Андрея Геннадьевича?

Думаю, да, потому что мы уже начали любить Турцию, понимать традиции, колорит этой страны. Турция - интереснейшая и красивейшая страна. И народ - прекрасный. К турецкому народу у меня претензий нет. Все эти «самолётики» и акции протеста - в них участвовала какая-то тысячная доля процента турок. Капля в море! Никогда, даже в самый пик обострения я не чувствовала, что это единый народный порыв. Когда, уезжая, я решила попрощаться с теми, кто вокруг посольства с нами работал - парикмахерами, аптекарем, цветочницей, портным, мы с сестрой всех обошли и каждому дарили на память по коробочке конфет из России. Как они плакали… Обнимали, целовали мне руки и говорили: «Извините нас!» Это простой народ! Я только в прессе прочла, что Реджеп Эрдоган выразил соболезнования семье Карлова. Но лично я от него никаких извинений и соболезнований не получала. Ни моральной поддержки, ни материальной компенсации от турецкой стороны не было.

- Никакой?

Вообще. Я бы отказалась - наша семья не меркантильная. Но это прозвучало бы достойно, отдали дань уважения. Блогеры написали, что нам турецкие власти чуть ли не дом подарили и «теперь вдова переселяется в Турцию». Якобы семье выделили какие-то немыслимые суммы денежной компенсации. Это неправда - ничего этого нет.

- Я читал, что вам российские власти заплатили компенсацию - 67 миллионов рублей.

По поводу денег я вам скажу: нам с мамой назначили пенсию как семье Героя России - по 28 тысяч 500 рублей на каждого. Я заполняла документы на страховку - миллион рублей - как пострадавшим в теракте. Всё остальное - слухи.

- У Андрея Геннадьевича были «неформальные» отношения с Эрдоганом?

Нет. На каких-то официальных мероприятиях они встречались, пожимали друг другу руки. Последний раз это было, когда Владимир Путин прилетал в Анталию. Там турецкий президент подарил Андрею галстук со своими инициалами -фиолетового цвета. Мой муж ему сказал: «Когда мы в следующий раз с вами встретимся, я надену этот галстук». Честно говоря, я хотела надеть Андрею этот галстук, когда его хоронили, но, когда увидела цвет, поняла, что не стоит. Мы его похоронили в мундире, которым он очень дорожил, надевал только в праздничные дни - на День России, День защитника Отечества.

Как вы думаете, эта трагедия, сможет стать неким скрепом в отношениях Турции и России? Или наоборот - «чашку больше не склеить»?

Гибель Андрея - не поможет и не помешает, скажем так. И Турция имеет интерес в наших отношениях, и мы имеем свой интерес. И пока наши интересы будут совпадать, мы будем дружить и идти в одном направлении. Не думаю, что убийство посла повлияет на какой-то торг между нашими странами. Я знаю одно: для меня Турция закрыта.

- Навсегда?

Навсегда! На чаепитии у мэра Анкары, когда назвали в честь Андрея улицу, меня спросили так - с улыбкой: «Вы ведь к нам ещё приедете?» Я ответила: «Нет». Они с таким удивлением посмотрели: «А почему?» А как я могу ходить по улицам той же Анкары, где была так счастлива с моим мужем и где именно я его потеряла?

Вы сказали, Владимир Владимирович вам пообещал, что преступники будут найдены и наказаны. Как вы себе представляете эту месть?

Я человек не кровожадный. Я очень верующая, хожу в церковь, и физическое уничтожение этих людей для меня не цель. Для меня покарать, это значит - сорвать маски, показать всему миру, кто это задумал и сделал, и чтобы они поняли, что всё равно всё тайное станет явным. А уж их судьбу пусть суд решает.

И дед, и крёстный. С любимыми внуками - двухлетней Ульяной и годовалым Матвеем. (Снимок сделан в день крестин Матвея за месяц до убийства посла)

МЕЧТАЛ О БОЛЬШОЙ ДРУЖНОЙ СЕМЬЕ

Скажите, в обычной жизни Андрей Геннадьевич был романтик или - в традициях дипломатической службы - мудрый и осторожный прагматик-реалист?

Он был и реалист, и романтик. И балагур, и прекрасный рассказчик, и душа компании… А ещё Андрей был большим патриотом. Он начинал при Брежневе, закончил при Путине, но где бы ни трудился, он работал во благо страны. В самые тяжёлые времена - в начале 1990-х, когда развалился Советский Союз, всё разваливалось. В МИДе России была неразбериха, оклады мизерные, многие уходили в коммерческие структуры. И Андрею, поскольку он был аналитик и эрудит, каких мало, серьёзные люди из очень влиятельных структур тоже предложили солидную работу и очень большие деньги. Это было между командировками в Корею, мы жили в Москве и очень бедствовали. Но он мне сказал: «Я из МИДа не уйду. Верю, что всё наладится!» И остался. Я работала на двух работах, у нас был маленький ребёнок. В выходные мы, так же как все россияне, стояли в очередях, чтобы что-то купить по талонам… И он оказался прав! Это я к тому, что он всё время думал: как принести пользу стране, Отечеству. Знаете, какое одно из первых дел он осуществил, когда стал послом в КНДР? Привёл в порядок кладбище наших соотечественников - советских людей, погибших в боях и умерших после освобождения Северной Кореи (в основном от энцефалита). Оно с годами пришло в полное запустение. Посольство выделило деньги - на ограды, памятники, уход, и сейчас там так, как и должно быть. Стоит огромный мраморный крест с простой надписью «Соотечественники». Когда Андрей стал послом в Турции, одна из первых его поездок была в Чанаккале и на Принцевы острова - там тоже очень много русских могил времён русско-турецких войн, белогвардейцев…

- Помимо работы у него были какие-то серьёзные увлечения?

Андрей был заядлый фотограф, филателист, он много чего страстно коллекционировал. Одним из самых страстных его увлечений была дача. Он был совершенно сумасшедший огородник! Всё сам строил: дом, парники, сарайчики, теплицу, дровницу… Сам землю таскал, полы стелил, потолки делал. У меня была мечта - чтобы на участке был маленький прудик с рыбками. И он выкопал круглый пруд - семь на семь метров, почти два метра глубиной, запустил рыбок, а дно сделал в форме… сердца. И мне сказал: «Под водой сердце моё - для тебя. Это мой тебе подарок!» Представляете? Я же мечтала, и он мне его подарил. (Плачет.) Андрей был очень сентиментальный… Я понимаю, когда люди молодые, отношения на взлёте, но на столько десятилетий сохранить вот такие трепетные отношения, вот эту юношескую романтику… Мы очень любили вечером, когда он уломается от этих грядок и строительства, сесть около этого пруда на скамеечку. Пили чай, иногда по бокалу вина, смотрели на этот прудик, где плавали стайки карасей… Это было неземное счастье! И мечтали.

- О чём?

У нас было бы много детей, но, к сожалению, по состоянию моего здоровья не сложилось. А Андрюша очень любил, когда много детей. Поэтому был счастлив, что у нас двое внуков. Всё время говорил: «Моя мечта - это большой стол на даче, мы все большой дружной семьёй за ним сидим». Он мечтал найти всех родственников, которых жизнь разбросала по свету (и, кстати, многих благодаря обществу «Мемориал» нашёл!). Рисовал семейную родословную, искал могилы всех умерших, погибших в войне родных. Для него это было важно! Обожал друзей и умел их собирать. Мечтал попутешествовать по России. Примерно за полгода до его ухода я ему сказала: «Знаешь, я устала. У меня были две операции на позвоночнике. Давай закончим эту командировку и уйдём на пенсию». Он ответил: «Подожди ещё два года. В 65 лет уйду в отставку. Тогда первое, что мы с тобой сделаем, - поедем на Сахалин и Камчатку. На месяц! Поездим по всему Дальнему Востоку. Это такая красота!» Каждое утро мы выходили и гуляли с собакой по территории посольства. И, пока шли, все наши разговоры были только о том, как мы будем жить, что посадим на даче, где будет детская площадка с качелями и песочницей, как мы поедем на Валаам, на Валдай, на Байкал… Он говорил: «У нас будет ст-о-олько времени на пенсии. Мы всё успеем!» Он мечтал жить внуками - водить их в планетарий, в зоопарк, в театры, музеи… Мой муж был очень светлый человек. И то, что ему дали Героя России, организовали такие похороны, что пришёл президент, я безмерно благодарна, безмерно! Тем более что в этот момент я была в совершенно никаком состоянии и сама ничего не смогла бы сделать. Не ожидала Героя, не ожидала таких почестей.

- Ощущали поддержку со всего мира? Много добрых слов услышали?

Очень! Его смерть никого равнодушным не оставила. Хотя я читала и комментарии украинцев: «Хороший день сегодня - посла российского убили». Но большинство сочувствовали искренне. На адрес нашего посольства в Турции авиационной экстра-почтой пришла открытка из Америки от совершенно неизвестного человека, без имени и фамилии - там была всего одна фраза на английском языке: «Примите наши самые глубочайшие соболезнования». У него был порыв - просто поддержать… Подруга молодости, которая давным-давно живёт в Америке, прислала мне стихи, и на похоронах мне их передали. Безумно трогательные! Хотя мы не виделись и даже не переписывались около 30 лет - вот так её пробило. Она написала их в день смерти Андрюши и как бы предугадала всё, что будет потом. Там и про пышный гроб, и речи, и залпы салюта… «Но ты останешься одна». И это в самую точку! Я понимаю, что остались друзья, родственники, дети, внуки. Но я - одна. Одна. Я ложусь спать и думаю о том, что они сломали не только его жизнь - меня всю сломали. Но я не плачу! Я жена дипломата и умею держать лицо.

Тысячи людей по всему миру скорбят в связи с гибелью российского посла в Турции Андрея Карлова. Его убили подло, стреляя в спину, перед камерами, на глазах журналистов, посетителей выставки, и его жены, Марины Михайловны.

Стало известно, что в честь Андрея Карлова назовут улицу в Анкаре, где находится посольство России.

О том, каким он был уникальным специалистом, как оставался предан своему делу и насколько трогательно относился к жене, «МК» рассказали его друзья и сослуживцы.

Марина Михайловна и Андрей Геннадьевич Карловы венчались в православном храме Святой Живоначальной Троицы в Пхеньяне.

В 2001 году мой муж, отец Дионисий, служил в Пекине Рождественскую службу, - рассказывает матушка Кира Поздняева. - И нас попросили провести праздничную службу и в российском посольстве в Северной Корее, в Пхеньяне. Это мероприятие организовала жена посла, Марина Михайловна. Это было непросто, Северная Корея - режимная страна, и само посольство - режимная территория. Но она смогла преодолеть все преграды. Помню, дипломаты на службе стояли со слезами на глазах, для них это было настоящим чудом.

Все четыре дня пребывания в стране мы тесно общались с Мариной Михайловной и Андреем Геннадьевичем. Это была удивительная семья, оба - очень светлые и чистые люди, очень интеллигентные, мягкие, приятные в общении. Я была буквально потрясена, очень редко попадаются столь праведные люди.

Их сын Гена тогда был еще подростком. Запомнили его очень спокойным и рассудительным молодым человеком.

Северная Корея - очень специфическая страна, мне кажется, что у нас даже в послевоенные годы не было такой тягостной атмосферы. И, конечно, полный контраст представляла атмосфера в российском посольстве, где нас окружали очень радушные соотечественники.

Еще подумала - те, кто отправлял Карловых работать в эту страну, наверняка, учитывали свойства их характеров. Здесь смогли бы плодотворно работать только очень доброжелательные, чуткие и терпеливые люди.

Марина Михайловна и Андрей Геннадьевич находили в том мире свои прелести, всем сердцем полюбили страну, где работали.

Через два года они венчались в Троицкой церкви, в Пхеньяне, которую только что освятил митрополит Смоленский и Калининградский, ныне Святейший Патриарх Кирилл. Андрей Геннадьевич много сделал для того, чтобы этот храм появился. Он потом и в Анкаре заботился о духовных нуждах наших верующих соотечественников в Турции.

Марина Михайловна и Андрей Геннадьевич Карловы венчались в православном Храме Святой Живоначальной Троицы, в Пхеньяне.

Когда мы уезжали, Марина Михайловна подарила нам в числе прочих сувениров корейскую вышивку. Ей очень нравился этот местный промысел, она восхищалась, как умело девушки вышивают сложные картины. Для нас она заказала «Тайную Вечерю».

Мы очень часто потом вспоминали Андрея Геннадьевича и Марину Михайловну. Эти люди запали нам в душу, стали для нас некими маяками. Все эти годы мы оставались с ними на связи.

«В Андрее Геннадьевиче не было и намека на высокомерие»

Я долгие годы работал вместе с Мариной Михайловной Карловой, рассказывает декан факультета Международной журналистики МГИМО Ярослав Львович Скворцов. - Андрея Геннадьевича считали одним из крупнейших специалистов по Корее. Он - классический пример карьерного дипломата, который закончил факультет Международных отношений, его Восточное отделение, и всю жизнь посвятил этому направлению.

Студент МГИМО Андрей Карлов.

У них была очень дружная семья. Это было всегда так трогательно, когда Андрей Геннадьевич, уходя с работы из МИДа, звонил Марине Михайловне, они встречались в метро и вместе ехали домой. Так же вместе они ехали утром на работу. Несмотря на то, что Андрей Геннадьевич занимал очень высокий пост, он пользовался общественным транспортом, был абсолютно доступен, в нем не было и намека на высокомерие.

Мне со вчерашнего вечера звонят студенты и выпускники и все просят, по возможности, передать слова поддержки Марине Михайловне. Она была начальником младших курсов, первого и второго, студенты говорили про нее - «наша мама». Не в каждом вузе найдется такой чуткий, небезразличный и заботливый специалист. Она вела дела студентов, принимала справки у тех, кто заболел, определяла их в группы, решала вопросы с расселением в общежитии, следила за успеваемостью. Про каждого из своих подопечных знала все.

Мы не раз говорили, насколько Андрею Геннадьевичу повезло с женой. Марина Михайловна - фантастическая хозяйка. Помню, как однажды устроила мастер-класс, на котором обучала всех желающих готовить суши. Это было время, когда в Москве суши-бары были еще не на каждом углу. Она потрясающе рассказывала о Корее, досконально знала историю и искусство страны. А о корейской кухне могла говорить часами...

Три года назад мы с супругой были в круизе, и наш корабль 9 мая зашел в Стамбул. Марина Михайловна прислала нам потрясающего гида, который показал нам город. Сама она приехать не смогла. 9 мая, в день Победы, она готовила в посольстве праздничный стол. Не каждая жена посла возьмет на себя все хлопоты по кухне.

Всю душу Марина Михайловна и Андрей Геннадьевич вкладывали в своего сына Гену. Он тоже закончил МГИМО, пошел по стопам отца. Сначала учился на факультете Международных отношений, окончил там бакалавриат, потом поступил на магистратуру уже ко мне, на международную журналистику. Гена был очень домашним, старательным и примерным студентом.

Ярослав Львович признается, что у него перед глазами стоит искаженное от боли лицо Андрея Карлова, когда на выставке его расстрелял террорист. Эти кадры показали все каналы.

Мне больно думать, что довелось пережить Марине Михайловне, - говорит Ярослав Скворцов. - Не удивительно, что на этой выставке они оказались вместе. Их невозможно было представить порознь.

Я часто вспоминаю, как Марина Михайловна звала нас к себе в гости на дачу, говорила: «Мы вырыли на участке искусственный пруд, часто сидим, смотрим с мужем на уточек, которые поселились у нас». Вот в этих словах и было то, что называется семейным счастьем.

«Андрея больше нет, и половины меня тоже больше нет»

На страничке посольства России в Корейской Народно-Демократической Республике в Фейсбуке Чрезвычайный и Полномочный Посол России в КНДР Александр Иванович Мацегора оставил пост: «Прощай, Андрей... Я впервые пишу на странице Посольства от своего имени. Потому что сегодняшний пост - это моя личная тема. Я пишу и не могу сдержать слез.

Сегодня погиб мой товарищ Андрей Карлов. Он был подло убит в спину. Убит под камеры, и я потом видел кадры с его перекошенным от боли лицом в момент выстрела. По телевизору еще говорили, что он ранен и в больнице, мы с моей Таней отправили СМС-ку его жене Марине, которая тоже была на открытии этой проклятой выставки, чтобы держалась, что мы с ней. А она ответила: «Андрей убит на моих глазах, он лежит на полу, и этот человек не дает к нему подойти».

Этим летом в Москве, после совещания послов, когда мы все уже были в отпусках, Карловы приезжали к нам в гости. Пили чай, он много рассказывал про Турцию, которую успел полюбить, приглашал к себе, обещал показать какие-то необыкновенные красоты, названий которых я, конечно, не запомнил.

На встрече Святейшего Патриарха с российскими соотечественниками в Турции.

Потом вспоминали, как совсем молодыми начинали работу в Северной Корее, как подшучивали друг над другом, как вместе росли наши дети, как потом через много лет он стал в Пхеньяне послом, а я у него – советником-посланником. Договаривались, что на пенсии, которая все равно когда-то случится, будем по очереди приезжать друг к другу на дачу.

Мы не будем приезжать друг к другу на дачу. Потому что его больше нет, и половины меня тоже уже больше нет.

Прощай, Андрей. Обещаю, в день, когда тебя положат в землю, над Пхеньяном будут звучать колокола православного Храма Святой Живоначальной Троицы, который ты здесь строил, и где Святейший венчал вас с Мариной. А я держал над твоей головой венец с ликом Спасителя. Прощай, мой лучший друг, мой брат, мой дорогой товарищ».

В наших жилах -
кровь, а не водица.
Мы идем
сквозь револьверный лай,
чтобы,
умирая,
воплотиться
в пароходы,
в строчки
и в другие долгие дела.

Владимир Маяковский
"Товарищу Нетте, пароходу и человеку"

Андрей Карлов родился 4 февраля 1954-го. За неделю до профессионального праздника - Дня дипломатического работника. Последние два года обе даты отмечают без Андрея Геннадьевича.

Чрезвычайный и Полномочный посол Российской Федерации в Турецкой Республике Андрей Карлов погиб при исполнении служебных обязанностей. 19 декабря 2016 года в Анкаре его застрелил террорист-смертник.

О муже и об обстоятельствах того трагического дня рассказывает Марина Михайловна Карлова.

Пропущенные сигналы

- Мне придется делать вам больно вопросами, Марина Михайловна.

Понимаю. У вас работа такая - спрашивать. Постараюсь ответить. Я привыкла. Привыкаю...

Поначалу никакие тревожные мысли меня не посещали, хотя верю в предчувствия и интуицию. Рано утром в Москву улетала гостившая у нас моя сестра Надя, вот она почему-то волновалась, переживала. Мы с Андреем сидели и успокаивали ее, мол, не беспокойся, все будет хорошо. А она места себе не находила.

Правда, раньше знаки были. За пять дней до этого мы с Надей летели в Анкару из Стамбула, и в очереди на посадку перед нами оказалась женщина в мусульманской одежде. В руках она держала то ли книгу желтого цвета, то ли табличку с напечатанным крупным черным шрифтом словом "Джихад" на турецком языке. Я сказала сестре, что этим самолетом не полечу. С нами была моя подруга Лела Мосякова, она начала убеждать, что в аэропорту серьезная служба безопасности, поэтому опасаться нечего.

Я согласилась, хотя и поднималась на борт с тяжелым сердцем. Полет прошел нормально, и я забыла о странной попутчице. Вспомнила позже, когда стала перебирать факты, выглядевшие подозрительными или - наоборот - предостерегающими.

Днем 19 декабря уезжали домой российские строители, работавшие в нашем посольстве. Они решили заранее поздравить меня с Новым годом и подарили бутылку шампанского Veuve Clicquot - "Вдова Клико". Я не удержалась и сказала Андрею: "Ну почему вдова?" Слово немного резануло, хотя я, конечно, знала, что это всемирно известная компания, очень популярный бренд. Муж посмеялся над моими страхами. Дескать, люди старались, а ты привередничаешь.

Было еще одно предупреждение, но и это я поняла лишь потом... Раз в месяц Андрей устраивал обеды с российскими генконсулами из Стамбула, Трабзона и Анталии. Те приезжали с женами, мы шли в какой-нибудь ресторан в Анкаре, ели, разговаривали на разные темы. Такая встреча коллег в неформальной обстановке.

19 декабря выбрали модное место, где подают рыбу. Отобедали, распили на восьмерых бутылку белого вина, заказали чай. И вдруг приносят водку в лафетниках с надписью "Россия". Не маленькие рюмки, а почти стаканы. И водка налита до краев. Словно на поминках. Это выглядело странно, мы подобного не заказывали. На наш недоуменный вопрос официант ответил, мол, подарок от заведения. Но турки почти не пьют крепкие напитки, чаще используют их для коктейлей.

Мы удивились, но не насторожились, а стоило.

Шесть хлопков

- Что было потом?

Я вернулась с Андреем в посольство, он сразу пошел в кабинет и работал там до вечера. С кем-то встречался, общался. Возвратился домой чуть позже, чем планировал, и спрашивает: "А почему ты не одета? Нам сейчас ехать на выставку". Отвечаю: "Ты не предупреждал". Он торопился, очень не любил опаздывать, поэтому сказал: "Ладно, оставайся, съезжу один". Но я не захотела его отпускать, попросила подождать пять минут и быстро собралась.

По дороге попали в небольшую пробку, Андрей сетовал, что водитель не посмотрел по навигатору, как лучше ее объехать, тем не менее на место мы прибыли вовремя, вышли из машины ровно в 18.30. У дверей культурного центра стояла рамка металлоискателя, но женщина-охранник махнула нам рукой, мол, скорее проходите, не задерживайтесь.

В зале, где должна была проходить выставка "Россия глазами путешественника - от Калининграда до Камчатки", уже собрались люди. Я увидела послов Кыргызстана и Узбекистана, Андрей подошел к ним, а я встала вместе с гостями, среди которых была и жена нашего советника Елена Епифанова.

Первым выступил организатор выставки, затем заместитель главы муниципалитета Анкары, и слово взял Андрей. Он успел сказать буквально несколько предложений. Рядом был переводчик. Многие люди снимали речь на мобильные телефоны. На несколько мгновений стоявшие впереди загородили мне обзор, и я не увидела самый ужасный момент. К счастью... Только услышала громкие хлопки. Помню, мелькнула мысль: это кто же догадался взрывать петарды в помещении?

- Всё происходило в тишине? Убийца ведь что-то кричал.

Это потом. Сначала раздались три хлопка подряд. Как выяснилось позже, террорист стал сзади и выстрелил мужу в шейный, грудной и поясничный отделы позвоночника. Андрюша с высоты роста рухнул на спину, в кровь разбив затылок об пол. Надеюсь, он сразу потерял сознание и больше ничего не чувствовал...

Но, повторяю, мне не было этого видно, происходящее заслоняли люди. Раздались крики "Аллах акбар!" Я поняла, что нас захватили террористы. Елена Львовна прошептала: "Ложитесь!" Оглянулась: все падают, приседают. Я тоже легла. Человек с пистолетом продолжал что-то кричать, я старалась не встретиться с ним глазами и перевела взгляд вниз.

Прозвучали еще три хлопка...

Потом узнала: убийца подошел к лежащему Андрею, наклонился и выстрелил ему в лицо, грудь и живот. Тогда мне в голову не приходило, что цель нападения - мой муж, думала, он лежит вместе со всеми и ждет помощи. Знаете, как в кино показывают: заложников с руками на затылке усаживают в углу, предъявляют требования властям, те потом начинают переговоры об освобождении...

Особенного волнения я не испытывала, было чувство, будто это происходит не со мной, а я наблюдаю за всем со стороны. Чуть приподняла голову, чтобы посмотреть, где Андрюша, и увидела его лежащим на спине ногами в мою сторону. Лицо от меня было скрыто, зато обратила внимание на кончик галстука, вертикально торчавший над грудью. Опять-таки позже мне сказали, что одна из пуль чуть приподняла галстук. А тогда я вглядывалась в него и думала: если хоть немного шевельнется от дыхания, значит, Андрей жив. Но движения не было...

"Я сильная"

- Это продолжалось долго?

Думаю, не более пяти-семи минут.

Потом с пола с поднятыми руками встал турок в униформе охранника. Он попытался приблизиться к террористу, тот замахал пистолетом и приказал лечь, прокричав, что пришел сюда умирать, его никто не остановит, а всё, что он делает, расплата за бомбежки сирийского Алеппо.

Достойно повел себя посол Узбекистана Ульфат Кадыров. Он шепотом обратился к лежавшему рядом с ним охраннику: "Дай мне пистолет. Если не можешь выстрелить, сделаю это сам". Но тот был безоружен...

Еще через какое-то время террорист приказал всем покинуть помещение. Мол, я сделал, что хотел.

К этой минуте я уже поняла: с Андреем приключилось что-то нехорошее, но из-за шока не отдавала себе отчет, насколько всё серьезно. Елена Львовна прикрывала меня, не давая смотреть туда, где он лежал. Люди выходили, словно в замедленной съемке. Или мне так казалось? Никто не бежал, не кричал. Среди гостей были учителя российской школы, некоторые - с детьми. Все пошли по лестнице, а меня почему-то затолкали в лифт, где оказалась еще какая-то турчанка. Я вдруг стала громко говорить по-турецки: "Это мой муж! Посол - мой муж!" Женщина стояла и молчала. В руках у меня были чьи-то очки, которые подобрала с пола. Зачем, не знаю...

Фу-уф... Извините, сейчас успокоюсь. Рассказываю и словно заново всё переживаю...

- Можем сделать паузу, Марина Михайловна.

Нет-нет, нормально. Я сильная.

Словом, двери лифта открылись, я направилась к посольской машине, возле нее стоял водитель и курил. Я сказала: "Слава, Андрея Геннадьевича убили". Мне показалось, он не слишком удивился. Может, слышал выстрелы или догадался, когда из здания стали в спешке выходить люди. Слава посадил меня в салон и пошел внутрь культурного центра. На какое-то время я осталась абсолютно одна. Позвонила сестре в Москву. Она днем прилетела домой, сидела и рассказывала мужу, как замечательно в Турции. И тут, значит, я: "Надя, Андрюша убит, нас захватили террористы". Ее реакция была совершенно естественной: "Марина, ты шутишь?!" Отвечаю: "Нет, это правда". Сестра задает следующий вопрос: "Что с тобой? Ты как?" В эту секунду дверь машины открывается, кто-то берет меня за руку и начинает вытаскивать наружу. Я успеваю лишь произнести: "А меня куда-то тащат..."

Выйдя из салона, я оглянулась и увидела Ульфата Кадырова, узбекского посла. Он сказал: "Пока не надо говорить по телефону, у террористов могут быть сообщники. И одной тебе сейчас оставаться не нужно". Он повел меня к своей машине, приобнял, и только тут я впервые заплакала.

Что было с сестрой, не могу передать словами. Она чуть с ума не сошла, пока я не позвонила снова и не успокоила.

Первое SMS я получила от нашего посла в Северной Корее Александра Мацегоры, когда еще сидела в машине у культурного центра. С момента ЧП не прошло и получаса, новость разлетелась по миру мгновенно. Я написала Мацегоре, что в Андрюшу стреляли, и террорист по-прежнему находится в здании.

- А где была полиция?

Она еще не приехала! И скорая тоже. Понимаете? По телевизору в прямом эфире идет информация о случившемся, а спецслужбы никак не доберутся до места. Удивительно, правда?

- Значит, теоретически убийца мог уйти, скрыться?

Почти наверняка. Здание культурного центра стеклянное, и с улицы зеваки прекрасно видели, как он мечется внутри. Его никто не удерживал, зато потом убили в перестрелке с полицией. Но я уже уехала оттуда.

"Следователь" из желтой прессы

- Вернулись в посольство?

Мы занимали скромную двухкомнатную квартиру: спальня да столовая. Жившая с нами Андрюшина мама спала в коридоре за занавесочкой. Такие вот хоромы у послов... Но это детали, штрихи.

В сентябре 2016 года Марии Александровне исполнилось 85 лет, дату мы отпраздновали душевно, тепло, весело, даже нашли и купили шуточную медаль "За взятие 85-летнего рубежа". Все получилось хорошо.

- Свекровь всегда жила с вами?

Практически да. Каково матери потерять единственного сына? Невозможно представить...

Прибежала врач, моя подруга, дала какие-то успокоительные капли, но они не подействовали, меня по-прежнему трясло, я плакала, кричала. Мария Александровна по вечерам обычно смотрела телевизор, а тут сидела и раскладывала пасьянс на компьютере. Тоже ничего не почувствовала заранее, а господь уберег ее от шока, если бы она одна услышала страшную весть из новостей. Я не могла подняться на второй этаж в квартиру и рассказать, что случилось с Андреем. Первой пошла врач, потом уже я. Мы сидели, обнявшись, и плакали.

Заглянул переводчик Александр Лешуков и сообщил, что Андрея отвезли в госпиталь. Я спросила: "Он жив?" Александр ответил: "Вроде бы". Я помчалась туда. Меня встретил мэр Анкары, которого знала в лицо, еще какие-то чиновники. Попросили немного подождать. В комнате я опустилась на колени и стала молиться, прося об одном: чтобы муж выжил. Пусть - инвалид, пусть - на коляске, но живой. Через несколько минут зашли люди, и я сразу поняла: чуда не случилось... Опять впала в состояние ступора, ничего не могла делать или говорить, меня взяли под руки и повели к машине, так и не дав увидеть Андрея.

У дверей госпиталя в три шеренги стояли журналисты с камерами. Они стали снимать, что-то кричать. У меня не было сил даже заслониться. Последние кадры делали, когда я уже сидела в салоне. Вот думаю: неужели кому-то так были нужны фото с моим опрокинутым от горя лицом? Что дала эта съемка?

Со свекровью мы до пяти утра ходили по комнатам, не могли успокоиться, заснуть. Бесконечно звонил телефон, соболезнования шли от друзей, знакомых, коллег со всего мира. Люди искренне говорили слова поддержки и сочувствия, хотя в подобный момент разве можно найти хоть какое-то утешение?

Правда, раздался и нехороший звонок. Очень! К сожалению, не сохранился номер, помню лишь, что код московский - 495. Молодая женщина сказала, что она - сотрудник Следственного комитета и должна задать вопросы об обстоятельствах нападения. Я рассказала всё, что знала. Это же следователь. Звонившая слушала и уточняла: а сколько было ранений, куда? Я объяснила, что мужа не видела, но, со слов врачей, в теле насчитали одиннадцать отверстий, пять пуль прошли навылет, одна застряла в животе. Потом пошли вопросы: а кто сейчас рядом с вами, как себя чувствуете? Я честно сказала, что мне плохо, но помогает подруга, врач по профессии...

Такой вот разговор. А через два часа в Интернете появилось мое "интервью", где излагалось всё, что я сообщила "следователю". Желтая пресса во всей красе!

Разве можно поступать с людьми столь жестоко? Неужели я стала бы разговаривать с корреспондентами через несколько часов после гибели мужа?

Но и это не всё. Вдогонку появилась информация, будто бы я лежу в турецкой больнице с инфарктом. Не понимаю, меня хотели совсем добить, что ли?

Вообразите состояние моих родных, друзей: Андрея убили, Марина при смерти...

Говорю же: номер телефона не запомнила, тогда было очень много звонков, а ловить тех, кто разнес слухи по разным сайтам...

Последние почести

Да, за нами прислали самолет из правительственного авиаотряда "Россия" с психологами и врачами на борту.

Но до этого я успела принять жен послов, аккредитованных в Анкаре. Спала в ту ночь пару часов, не больше. Проснулась с мыслью: "Господи, что же за кошмар привиделся?" Повернула голову, глянула на соседнюю подушку, автоматически провела рукой, а Андрея нет. Тут и поняла: это не сон.

Потом пришли мои подруги, стали собирать вещи в дорогу. Почти не участвовала в этом. Ближе к обеду написала супруга французского посла: "Марина, мы все глубоко потрясены. Можем навестить тебя, выразить соболезнования?" Приехали жены послов - человек тридцать, наверное. Я каждую поблагодарила, обняла. Сказала, что прожила с Андреем сорок один год, мы понимали друг друга с полуслова, и это было счастливое время. А как жить теперь, не знаю. Женщины плакали, я плакала...

Мы сидели кругом, держались за руки, потом кто-то запел поминальные песни.

Они пришли как подруги, как сестры, хотя не скажу, что до этого между нами была крепкая дружба. Я даже перестала ходить на традиционные чаепития, которые раз в месяц устраивались женами то в одном посольстве, то в другом. После событий в Крыму и на востоке Украины отношения стали прохладными, мы как-то отдалились. Чувствовала, что меня сторонятся, а навязываться не хотела. С какой стати? Себя надо уважать.

А тут собрались все. Кто не смог приехать, прислали SMS и букеты с визитными карточками. Пожалуй, лишь жены послов США и Украины промолчали...

В аэропорт мы ехали на машине с российским флажком. Я сказала водителю, что так полагается делать только в случае, если в салоне посол. Мне ответили: распоряжение советника-посланника Сергея Панова. Я очень благодарна ему за поддержку. Прекрасный, добрейший человек. И над нашим посольством в Анкаре флаг был приспущен сорок дней. В память об Андрюше...

В аэропорту Анкары собралось много народу. Устроили траурный митинг, на котором присутствовали турецкие официальные представители, многие послы. Каждому булавкой на грудь прикололи небольшое фото Андрея, в руки дали по две гвоздички. И мне тоже. Я стояла, не в силах сделать ни шага. Подойти к гробу и положить цветы на крышку не смогла. Думала только об одном: поскорее бы всё закончилось. Хотела улететь в Москву, забиться в свою квартиру и никого не видеть, не слышать, побыть наедине с собой. Ещё запомнила, что было дико холодно. До этого дня в Анкаре зима не чувствовалась...

Там же, на летном поле, греческий священник отец Виссарион, учившийся в Петербурге и говоривший по-русски, отпел Андрея на старославянском.

Прощание

- Кто вас встречал во Внуково?

Самолет приземлился, я взяла на руки Жорика, мальтийскую болонку, и черепаху, которых мы, конечно, не могли бросить в Турции, и пошла к выходу, но меня попросили подождать несколько минут: "Сейчас на борт поднимется министр". Я была в таком состоянии, что не сразу сообразила, о ком речь. В тот день Сергей Лавров проводил переговоры с турецким коллегой Мевлютом Чавушоглу. Уж не знаю, как они беседовали после убийства посла... Наверняка трудно.

Оба министра приехали в аэропорт, зашли в самолет. Сергей Викторович сказал: просите что угодно, постараюсь это сделать. Я не готовилась к такому разговору, но ответила, что буду признательна, если сына Гену досрочно отзовут из командировки в Пхеньян. Объяснила, что одна попросту не выдержу. Сергей Лавров удивился: "Только и всего? Без проблем!"

- Вы были знакомы?

Нет. Андрей, конечно, хорошо знал министра, но он никогда не брал меня на мероприятия, если это не предписывалось протоколом. И я прекрасно понимала мужа, порядок есть порядок.

Словом, через час после посадки во Внуково я была дома. Всё случилось настолько стремительно... Лишь сутки с небольшим назад я собиралась на выставку, шла размеренная, благополучная жизнь, будущее не сулило проблем, и вдруг всё рухнуло. Андрей убит, я в Москве. Оглушенная, потерянная... И в руках портрет мужа, в который вцепилась и не отпускала. Долго не могла расстаться с фотографией, гладила ее, целовала... Состояние было ужасное.

Вечером позвонили и предложили провести похороны в среду 21 декабря. Я очень боялась, что сын не успеет прилететь из Северной Кореи, и спросила: "А можно в четверг?" Откуда мне знать, что у Владимира Путина на этот день была запланирована ежегодная большая пресс-конференция, и о ней давно объявлено, журналисты съехались со всей страны? Однако звонивший деликатно не стал ничего говорить, пообещав передать мою просьбу про четверг.

Пресс-конференцию перенесли на сутки, на пятницу, о чем я узнала задним числом. Конечно, в этом тоже была дань уважения моему мужу.

- Панихида проходила в здании МИД на Смоленке?

Мы с сестрой приехали пораньше, я хотела побыть с Андрюшей наедине, но не получилось, уже собирался народ. Меня предупредили, что нельзя дотрагиваться до лица. Я ведь по-прежнему не знала, что убийца одну из пуль выпустил именно туда... Спросила: "В лоб поцеловать можно?" Разрешили.

Собравшиеся вели себя душевно, бережно. Пришло много людей. Очень! Приехали Владимир Путин и Дмитрий Медведев, сказали слова сочувствия и поддержки. Я была на лекарствах, поэтому воспринимала происходившее через какую-то легкую пелену и смогла выдержать всё.

- Сын успел?

Застрял в Китае и прилетел буквально накануне похорон, вечером в среду. Они с женой были в таком шоке, что в спешке не взяли подходящую для траурной церемонии одежду. Прямо из аэропорта помчались покупать черный костюм и платье...

- Химкинское кладбище выбрали вы?

Да. На нем похоронен отец Андрюши, его бабушка, дядя, там завещала похоронить себя Мария Александровна. И я со временем тоже туда лягу.

Чем еще Химки хороши для меня? Не скажу: удобны, это слово в данном случае вряд ли уместно. В первые месяцы я ежедневно ездила на кладбище, и сейчас недели не проходит, чтобы не бывала на могиле. Потребность постоянно разговаривать с Андреем, выработавшаяся за сорок лет, никуда ведь не делась. Ехала и говорила с ним. Обо всем на свете. Конечно, мне удобнее добираться на маршрутке от "Речного вокзала" до Химок, чем до кладбища, расположенного в каком-нибудь другом конце города. Все равно ездила бы, но теряла бы гораздо больше времени.

Когда в первый раз поехала на кладбище, чтобы выбрать место для могилы, мне на мобильный позвонил патриарх Кирилл и сказал, что лично будет отпевать Андрея в храме Христа Спасителя.

Перекушенное кольцо

- С ним-то вы точно встречались раньше.

Неоднократно. Он венчал нас в августе 2006-го. Чуть более десяти лет мы с Андрюшей прожили венчаными...

Дело было в Пхеньяне, где муж служил послом России. Построили храм Святой Троицы, и Кирилл, тогда еще митрополит Смоленский и Калининградский, приехал его освящать. Потом на ужине, на который меня, как обычно, не позвали, Кирилл спросил у Андрея: "Вы с супругой крещеные? А венчаные?" Услышав ответ, предложил: "Ну, так давайте я и обвенчаю".

Конечно, это была моя давняя мечта, я человек верующий. Когда позвонили и сказали: "Андрей Геннадьевич просил передать, что завтра венчаетесь", - я так обрадовалась!

Мы даже успели организовать в посольстве праздничное застолье на пятьдесят человек. Правда, венчаться пришлось с теми же кольцами, с которыми женились. По сравнению с 1976 годом Андрей сильно поправился, колечко спокойно лежало в шкатулочке, он давно не доставал его, а тут опять надел. Палец и распух. Сильно.

Сидим за столом, а Андрюша шепчет мне на ухо: "Марина, кольцо не снимается!" Вызвали врача, она не справилась с задачей, стали искать посольского слесаря с щипцами. А Кирилл смотрит и понять не может, что происходит, почему посол постоянно встает из-за стола и выходит в другую комнату. В итоге народный умелец перекусил кольцо пополам. Так оно у меня и лежит, перекушенное.

Кирилл, узнав о причинах отлучек Андрея, очень естественно пошутил, снял напряжение. Мне кажется, он хорошо относился к моему мужу. Вот и в последний путь проводил...

Мы с вами, Марина Михайловна, говорили о тревожных знаках, которые вы смогли уловить лишь задним числом. А реальные сигналы от тех, кому это по статусу положено, поступали?

Было. Месяца за три до трагедии мы вдвоем ехали в машине (а по выходным Андрей всегда отпускал шофера и сам садился за руль), и вдруг он совершенно спокойно сказал: "Марина, знаешь, если крикну: "Ложись!" - сразу падай вниз и никаких вопросов не задавай. Так надо". Я поняла, что на нас может быть совершено покушение, смотрю на мужа и спрашиваю: "А ты?" Он отвечает: "А я о себе сам позабочусь". Попыталась развить тему, но Андрей пресек: "То, что нужно, я тебе сказал".

Недели две я не пристегивалась ремнем безопасности, чтобы удобнее было прятаться, а потом всё вернулось на круги своя.

И второе подтверждение, что сигналы поступали. 11 декабря жены турецких дипломатов проводили традиционную предновогоднюю благотворительную ярмарку, в которой наше посольство всегда участвовало. Сувениры, платки, шали, матрешки, детские рисунки, поделки... Вырученные деньги шли на строительство школ. Андрей улетал на переговоры в Москве и вернулся в Анкару в день ярмарки. Позвонил из аэропорта и сказал: "Марина, не надо никому никуда ехать. Сидите и ждите меня". Я стала возражать, мол, люди долго готовились, но муж сказал: "Это не просьба - приказ". Видимо, поступила информация о готовящемся теракте. Как было бы символично расстрелять русских в национальных костюмах и кокошниках...

После этого мы сразу улетели в Стамбул, там проходили совершенно страшные демонстрации перед нашим генконсульством. Обострение возникло из-за освобождения Алеппо. Телевидение, пресса мощно и профессионально нагнетали обстановку, внушая, будто наша авиация уничтожила много мирных жителей. В итоге у российского консульства собралась огромная толпа бородатых мужчин, у дверей свалили облитые красной краской, оторванные у кукол ноги и руки, напротив здания стояла машина полиции с водометом на случай штурма. Было не слишком приятно, мягко говоря. Мы проникали на территорию через запасную калитку.

- Об охране для посла не думали?

Не положено. Безопасность дипломатов обеспечивает принимающая сторона. Да, сейчас нашего посла охраняют вооруженные турки, а тогда этого не было. За пару недель до трагедии в Анкару и все российские генконсульства в Турции прислали по бронированному джипу, но мы в нем ни разу не проехали. В любом случае машина не спасла бы от выстрелов в упор...

Андрея мог бы, наверное, сопровождать сотрудник посольства, имеющий соответствующую квалификацию. Мы же прекрасно знаем, что такие люди в штате дипмиссии есть. Когда в январе 2017го я приезжала в Анкару за оставшимися вещами, ко мне подошел офицер по безопасности и попросил прощения, что не уберег Андрея. С другой стороны, что он мог бы сделать, если ему запрещалось носить оружие?

- Была информация, будто Мевлют Алтынташ, стрелявший в вашего мужа, присматривался и к американскому послу.

Это факт. Убийца оставил предсмертную записку, которую мне потом дали прочесть. Там написано, что Россия и Америка - враги всего мира, поэтому они подлежат уничтожению... Алтынташ оценивал, к кому из послов проще подобраться. Фамилия, кстати, у него красивая, переводится как "золотой камень"...

Не держу зла на стрелявшего, искренне сочувствую его матери, потерявшей сына. Убеждена, если бы Мевлют смог узнать моего мужа, пообщался бы с ним, он никогда не поднял бы руку на Андрея.

Потомственный дипломат

- Вы сказали, что прожили с мужем сорок один год.

Познакомились мы случайно. Как-то я гуляла с подружкой, та встречалась с парнем, а Андрей был его приятелем и пошел за компанию, когда позвали. Хотя сначала не хотел идти, готовился к сессии. Он уже учился в МГИМО, а я лишь собиралась поступать в Финансовый институт.

Впервые мы встретились на станции метро "Маяковская", и все время, пока Андрюша за мной ухаживал (а это продолжалось более двух лет), назначали друг другу свидания только на "Маяковской" у бюста поэту в конце зала. Лет десять назад на станции построили второй выход, Андрей вернулся домой и трагическим голосом сказал: "Случилось страшное!" В первую секунду я даже испугалась. У него было потрясающее чувство юмора, он любил подшутить, разыграть. Выдержав паузу, муж продолжил: "Был на "Маяковской"... Я взмолилась: "Ну! Не тяни..." - "Памятник перенесли в другой вестибюль. Место наших свиданий разрушено!"

Вскоре после нашего знакомства он уехал в стройотряд месяца на два. Вернувшись, сразу позвонил мне. И мы продолжили встречаться.

Мария Александровна потом вспоминала: Андрей на третьем курсе пришел и сказал, что нашел невесту. Она ответила: хорошо, но вы оба - студенты, подумай, как и на что будете жить. Он согласился, что маме будет тяжело тащить всех, и сделал мне предложение лишь на пятом курсе, когда пошел на практику в МИД и стал получать зарплату. Андрюша всегда ответственно ко всему относился. Его отец умер рано - в 37 лет. После командировки в Африку отказало сердце. Видимо, подорвал там здоровье.

В четырнадцать лет Андрей остался единственным мужчиной в семье, помогал маме и сестре, отвечал за всё в доме.

- Он ведь из потомственных дипломатов?

Отец работал в Танзании и Египте, а Андрюшина бабушка пришла в МИД еще в двадцатых годах прошлого века. И мама Мария Александровна училась в МГИМО. Наш сын, получается, четвертое поколение.

- Геннадий вернулся из Северной Кореи?

Да, после похорон уехал в Пхеньян и через две недели возвратился уже окончательно. Сейчас работает в консульском департаменте, живет с семьей неподалеку. У него двое детей, моих внуков - Матвей и Ульяна.

Честно говоря, удивился, узнав, что квартира посла из династии МИДовцев в Ховрино, а не в пределах Садового кольца. С видом на Смоленскую площадь.

О чем вы?! Этой квартире лишь пять лет. Министерство выделило нам субсидию на ее покупку. До того мы жили со свекровью на Фестивальной в девятиэтажном панельном доме. У нас была девятиметровая комната с полуторной кроватью, поскольку двуспальная не помещалась. Зато стояло много полок с книгами, которые покупали за границей, взахлеб читали и потом ящиками везли в Россию. И в шестиметровой кухне мы завтракали по очереди, одновременно за столом все не помещались.

Поэтому нынешняя трехкомнатная квартира - хоромы, подарок судьбы! Андрей сам делал эскизы встроенных шкафов, полочек. Он объездил более шестидесяти стран, особенно, пока работал в консульском департаменте, и отовсюду привозил какие-то сувениры, которые потом заботливо расставлял дома. Для него это была память о поездках. Андрюша любил коллекционировать всё подряд - марки, открытки, монетки, фигурки серебряных собачек и черепашек, даже пачки сигарет, которые когда-то считались дефицитом. Последние потом, правда, раздарили, раздали друзьям. Муж не курил.

"Он живой"

- Сейчас у подъезда вашей квартиры висит мемориальная доска с профилем Андрея Геннадьевича...

Ее открыли 19 декабря, в годовщину трагедии. Работа скульптора Александра Рукавишникова. Удивительнейший человек, прекрасный. Когда встретились впервые, возникло ощущение, словно всю жизнь знакомы. В каком виде должна быть доска, не обсуждали. Александр Иулианович сказал: "Буду делать". Потом мы с сестрой приехали в мастерскую, и я поразилась, насколько угадан образ Андрея. Дело не только во внешнем сходстве, скульптор почувствовал душу человека, которого не знал при жизни. На доске фоном - дорога, деревья, лес. Именно то, что так любил муж. Он обожал природу, всегда подолгу гулял, стремился на дачу, где многое сделал своими руками.

- Наверное, Марина Михайловна, у вас сложился ритуал, когда проходите мимо доски.

Скорее, не ритуал, а потребность. Подхожу, здороваюсь, разговариваю с Андреем. Он ведь и на доске тоже бывает очень разным. Иногда улыбается, а порой плачет.

В этом же декабре умерла моя мама, был влажный, сырой день, мы с Надей, сестрой, подошли к доске, смотрим: а у Андрея по щекам будто слезы катятся...

Знаете, когда собираемся сейчас компанией, первый тост всегда поднимаем за моего мужа. За ушедших принято пить, не чокаясь, а мы обязательно соединяем бокалы! Он живой...

Андрею Карлову было 62 года. Сорок из них он отдал дипломатической службе, которая стала делом всей его жизни - до последнего дня.

Коллеги рассказывают, что кризис в отношениях между Турцией и Россией после того, как турецкие ВВС сбили наш военный самолет, Андрей Карлов воспринимал очень лично. Ведь к этому времени в отношениях двух стран удалось добиться серьезных сдвигов и в политике, и в экономике, подписать соглашение о «Турецком потоке» и многое другое. Летом 2013 года Андрей Карлов получил назначение в Турцию, а уже в феврале 2014 года открывал Центр российской науки и культуры в Анкаре.

«Вы знаете, всегда хочется большего. Что-то, конечно, не удалось сделать, но ведь центр только начинает работу, значит, у нас будет возможность осуществить наши неисполненные желания», - говорил тогда посол.

Эти вроде бы простые слова точно характеризуют Карлова. Коллеги говорят, в дипломатии он был перфекционистом, насколько вообще это возможно в дипломатии. Вот что говорит об этом его старший товарищ и коллега, председатель Совета Ассоциации российских дипломатов, бывший чрезвычайный и полномочный посол СССР в Ливии в 1986 -1991 годах Погос Окопов.

«От него всегда исходила какая-то энергия, как можно лучше что-то сделать. И видимо, на посту посла в Турции это его качество и сыграло против него. Потому что в этих условиях есть послы, которые очень осторожно ведут себя, а он был такой - не щадил себя», - говорит дипломат.

«Он сумел там стать известным, влиятельным послом, что немаловажно. Он сумел в этих трудных условиях четко проводить нашу внешнеполитическую линию. То мероприятие, которое обернулось столь трагически для него, это было мероприятие, призванное способствовать укреплению взаимопонимания между нашими странами», - рассказывает постоянный представитель России при ЕС, чрезвычайный и полномочный посол РФ Владимир Чижов.

Такая самоотверженность в работе, а также его сорокалетний дипломатический опыт помогли России и Турции, несмотря на весь негативный фон, переломить ситуацию. Президент Владимир Путин отметил огромный личный вклад Андрея Карлова в возвращение к добрым отношениям и сотрудничеству двух стран.

«Это был блестящий дипломат, он пользовался очень хорошей репутацией в стране пребывания, имел хорошие отношения и с руководством Турции, и с другими политическими силами, пользовался у них уважением. Андрей Геннадьевич был и очень интеллигентным, мягким человеком, добрым. Знаю это не понаслышке, поскольку знаком с ним лично. В течение моей последней командировки в Турцию осенью этого года он меня на протяжении всей поездки постоянно сопровождал», - рассказал президент.

Все, кто знал Андрея Карлова, коллеги и друзья, говорят о нем – добрый, мягкий в общении человек и гибкий дипломат, он, вместе с тем, обладал мощным внутренним стержнем и внутренней дисциплиной еще с института.

«Он мне как-то сказал - я свою жизнь без МИДа не представляю. Действительно, человек был очень увлеченный работой, интересующийся. Очень ответственный и очень надежный. Надежный – это, пожалуй, то слово, которое можно сказать», - рассказывает директор Центра российской стратегии в Азии Института экономики РАН, профессор кафедры востоковедения МГИМО Георгий Толорая.

Его давний студенческий друг борется со слезами. По словам Георгия Толорая, Карлов в МГИМО упорно изучал Корею, ее историю и язык. Он знал и любил страну, служил и в северной, и в южной части полуострова, поэтому назначение послом в КНДР в 2001 году все восприняли, как должное.

«Он запомнился, как очень знающий, блестящий дипломат, который мог найти решение в самых сложных ситуациях. При этом он сохранял какую-то отзывчивость, человеческую доброту и был очень приятным человеком, с ним было просто приятно общаться», - вспоминает чрезвычайный и полномочный посол РФ во Французской Республике Александр Орлов.

Все эти качества очень пригодились в КНДР - не самой простой стране для дипломата. Преимуществом Карлова здесь было то, что в отличие от послов многих других стран, помимо английского языка он свободно говорил на корейском. Общался с руководителями страны и дипломатами без переводчиков.

«Я могу сказать, что он был наиболее ценимым северокорейским руководителем российским дипломатом. У него было очень много встреч с Ким Чен Иром, в том числе, неформальных встреч, он действительно был доверенных лицом, можно сказать, Ким Чен Ира и многое сделал для усиления наших позиций в налаживании доверительных каналов связи и для того, чтобы сохранить мир на Корейском полуострове», - говорит Георгий Толорая.

Найти ключик к, прямо скажем, своеобразному руководителю Северной Кореи было непросто. Но это получилось. И это, конечно, очень помогало продвигать интересы России на Дальнем Востоке. Символом особых отношений посла с руководителем КНДР стал православный храм, который не без участия Карлова Ким Чен Ир лично распорядился построить в Пхеньяне. Позже во время визита патриарха Кирилла в КНДР именно в этом храме глава Русской православной церкви, будучи тогда митрополитом, обвенчал Андрея Карлова и его жену Марину. Нынешний посол России в КНДР Александр Мацегора присутствовал на венчании. Узнав о смерти друга, написал на странице МИДа в соцсети проникновенное письмо.

Вот выдержка из него: «Договаривались, что на пенсии, которая все равно когда-то случится, будем по очереди приезжать друг к другу на дачу. Мы не будем приезжать друг к другу на дачу. Потому что его больше нет, и половины меня тоже уже больше нет. Прощай, Андрей. Обещаю - в день, когда тебя положат в землю, над Пхеньяном будут звучать колокола православного храма Святой Живоначальной Троицы, который ты здесь строил, и где Святейший венчал вас с Мариной. А я держал над твоей головой венец с ликом Спасителя ».

Певец Александр Скляр, лидер группы "Ва-Банк", как известно, в юности был дипломатом. И после окончания МГИМО он был распределен в КНДР, где тогда еще советником служил Андрей Карлов. По словам Скляра, он чувствует себя обязанным старшему товарищу, который искренне помогал ему обходить подводные камни дипломатической службы.

"Он производил впечатление человека очень целеустремленного, очень мотивированного на работу, и без любви к работе это бы у него не получилось. Нелепая, жестокая и трагическая смерть, смерть на боевом посту", - сказал он.

Сегодня Александр Скляр посвятил Александру Карлову свой концерт в МГИМО, состоящий из песен Вертинского. В самом начале музыкант попросил студентов отдать дань памяти российского дипломата, погибшего на своем посту.

Расправа над главой российского представительства за границей - случай в нашей истории вопиющий. Трагедий подобного масштаба можно назвать всего три. В феврале 1829 года группа фанатиков разгромила российское посольство в Тегеране. Тело главы дипмиссии Александра Грибоедова, автора знаменитого «Горя от ума», опознали с трудом.

Спустя почти сто лет, 10 мая 1923 года, в Швейцарии во время проведения Лозаннской конференции был застрелен полпред СССР в Италии Вацлав Воровский. Швейцарский суд присяжных убийцу оправдал, что стало причиной разрыва дипотношений между странами на два десятилетия.

7 июня 1927 года в Варшаве был убит Петр Войков. Стрелка приговорили к пожизненным каторжным работам. Однако в итоге наказание смягчили, и убийца советского дипломата вышел на свободу через десять лет.