Вмс ведущих держав в начале первой мировой войны. Морские силы воюющих держав Победы русского флота в первую мировую войну

К началу боевых действий военно-морские силы Антанты значительно превосходили ВМС Союза Центральных государств

По пространственному размаху, количеству участвовавших и напряженности вооруженной борьбы на континентальных, океанских и морских театрах военных действий Первой мировой войне не было аналогов в предшествовавшей истории.

Наиболее интенсивные боевые действия велись: на Северном море, в северной части Атлантического океана, на Средиземном, Балтийском, Черном, Баренцевом и Белом морях. Кроме того, эпизодические военные действия, особенно в начальный период войны, а затем при выходе в океан одиночных германских крейсеров, развертывались в центральной и южных частях Атлантического океана, а также в Тихом и Индийском океанах и (в период неограниченной подводной войны) у атлантического побережья Северной Америки.

В северной части Атлантического океана, между Северной Америкой и Западной Европой, проходили важнейшие пути морских сообщений, имевшие большое значение для военной экономики приатлантических стран, особенно для Англии, экономика которой полностью зависела от морской торговли. Главным узлом этих сообщений являлись юго-западные подходы к Англии.

На побережье Атлантического океана Англия и ее союзники располагали разветвленной системой базирования, в то время как немногочисленные германские крейсера, дислоцировавшиеся перед войной в Атлантике и предназначавшиеся в случае возникновения войны для действий на морских сообщениях, таких баз не имели. К тому же, в расчете на крат­ковременность войны, исход которой должен был решиться в сухопутных сражениях и на Северном море, Германия не придавала большого значения крейсерским действиям на отдаленных океанских путях сообщений. Английские крейсерские эскадры, выделенные для зашиты океанских сообщений, должны были действовать, каждая в своей зоне, базируясь на Халифакс, Кингстон и Гибралтар и т.д. B первые три-четыре месяца войны на морских сообщениях в Атлантике действовали одиночные германские крейсера, не достигшие значительных успехов, но отвлекшие на себя крупные крейсерские силы англичан с главного морского театра - Северного моря.

После поражения германской эскадры в бою у Фолклендских островов действия на океанских сообщениях в Атлантике почти прекратились.

В 1915-1916 г. здесь лишь периодически появлялись одиночные германские вспомогательные крейсера, прорывавшие английскую блокаду в Северном море. Осенью 1916 г. у бере­гов США появились первые германские подводные лодки. Со вступлением США в войну (апрель 1917 г.) они в период неограниченной подводной войны распро­странили район своих действий на центральную и западную часть север­ной Атлантики, вплоть до побережья США, совершив в этот район в 1917 - 1918 гг. до 15 походов. Однако главным районом действий германских подводных лодок в продолжение всей подводной войны оставались западные подходы к Англии, включавшие северо-восточную Атлантику, Бискайский залив, Английский канал и Ир­ландское море. Здесь в период наиболее интенсивной неограниченной подводной войны было сосредоточено до 1/4 всех боевых ресурсов подводных сил ВМС Германии, базировавшихся в Северном море, и потоплено (за всю войну) до шести млн. тонн торгового тоннажа. Однако огромные силы и средства союзников, при наличии многочисленных и хорошо оборудованных баз, позволили успешно развернуть мощную противоло­дочную оборону. Перевозки по важнейшим морским сообщениям Антанты в Атлантическом океане продолжались, хотя и с большим напряжением и при значительных потерях тоннажа, на протяжении всей войны.

На Тихом океане, особенно со вступлением в войну Япо­нии, союзные флоты располагали развитой системой базирования, обес­печивавшей действия любых соединений кораблей для защиты морских сообщений. Германия имела здесь свою единственную колониальную воен­но-морскую базу Циндао, где в мирное время базировалась Восточноазиатская крейсерская эскадра, составлявшая половину всех крейсерских сил Германии, которые она держала перед войной вне вод метрополии. Ввиду подавляющего превосходства сил союзных флотов на Тихом океане, германское командование не предполагало использовать Циндао в качестве базы в военное время. Германская крейсерская эскадра после некоторых, второстепенных по значимости, действий в западной части Тихого океана ушла к берегам Южной Америки. Здесь, у Коронеля, произошел единственный за войну в Тихом океане морской бой между германскими и английскими крейсерскими эскадрами. После этого только в 1917 г. на морских сообщениях в Тихом океане довольно продолжительное время действовали два германских вспомогательных крейсера. В это время были минные постановки у берегов Новой Зеландии и Австралии. Эти действия ввиду относительно небольшого военного значения тихоокеанских коммуникаций, носили преимущественно демонстративный характер и имели целью отвлечь часть сил союзных флотов с главного театра военных действий – Атлантического океана и Северного моря.

Индийский океан, к берегам которого выходили обширные колони­альные владения Англии, считался, в отношении системы базирования, «английским озером».

Хорошо оборудованные порты Кейптаун, Аден, Бомбей, Коломбо, Сингапур обеспечивали базирование всех сил, необ­ходимых для защиты морских сообщений против периодически действовавших здесь одиночных германских крейсеров. В начальный период войны в Индийском океане находились два германских легких крейсера, против которых Антанте, учитывая протяженность и разбросанность океанских путей сообщения, пришлось выделить довольно значительные силы. После уничтожения этих -крейсеров перевозки через Индийский океан, имевшие серьезное значение для экономики Англии, осуществлялись беспрепятственно. В 1917 г., во время особенно интенсивных действий германских подводных лодок в Средиземном море, важный морской путь, ведший из Ин­дийского океана через Суэцкий канал и Средиземное море, был временно (и не для всех судов) перенесен и проходил вокруг южной оконечности Африки. В это же время на морских сообщениях в Индийском океане действовал германский вспомогательный крейсер, который поставил мины у юж­ного берега Африки и у Цейлона.

Важнейшие морские пути сообщения>проходили через Ла-Манш (Английский канал), а также вдоль восточного побережья Англии и к берегам Норвегии.

Через это море осуществлялась почти вся внешняя морская торговля Германии. C закрытием торговых путей по Северному морю для Германии оставалась возможность импорта только из Скандинавских стран через Балтийское море и его проливную зону. Морские сообщения Северного моря имели существенное значение и для Англии. Этим путем ввозились продовольствие и лесоматериалы из Скандинавских стран, шведская железная руда, вывозился уголь.

В базах Северного моря был сосредоточен основной состав флотов сильнейших морских держав – Англии и Германии.

Таблица 1

Состав военно-морских сил на Северном море к началу войны

Главная военно-морская база германского флота Вильгельмсхафен располагала достаточными ремонтными средствами для кораблей всех классов и запасами снабжения. При этом подходы с моря прикрывались островной крепостью Гельголанд, в свою очередь являвшейся базой легких сил и гидроавиации.

Водное пространство, защищенное укреплениями Гельголанда, о. [Боркум] и прилегающее к устьям Везера и Эльбы, называлось Гер­манской бухтой или «мокрым треугольником». При подготовке к войне германское командование уделяло большое внимание обороне указанного района. Здесь были установлены береговые батареи, а на подходах к базе поставлены заграждения. В ходе войны базирование германского флота было расширено за счет оборудования баз подводных лодок в бельгийских портах Брюгге, [Зебрюгге] и Остенде.

Следует отметить, что довоенное базирование английского флота не отвечало поставленной перед ним задаче дальней блокады Германии и явно отставало от строи­тельства самого флота.

Отсутствие хорошо оборудованных баз в северной части моря поставило в начале войны Гранд-флит в трудное положение, и только наличие удобных укрытых якорных стоянок позволило флоту находиться в этой части моря. Перед войной главной базой английского флота являлся Портсмут, базой флота — Плимут (Девонпорт). Эти базы были укреплены с моря и имели доки, ремонтные средства и запасы материально-технических средств.

Пунктами базирования служили Дувр и Портленд. На юго-восточном побережье Англии (устье Темзы) располагался военно-морской район Нор с базами Чатам и Ширнесс. На восточном побережье Англии в глубине залива Фёрт-оф-Форт оборудовалась база Розайт, а в заливе Мори-Фёрт было начато строи­тельство базы Кромарти. Однако расположение всех этих баз мирного времени не отвечало главным задачам, стоявшим перед английским флотом, установить дальнюю блокаду Германии и не дать противнику возможности действиями минных флотилий и подводных лодок ослабить силы английского флота. Поэтому непосредственно перед началом войны главные силы английского флота были переведены в обширную укрытую бухту Оркнейских островов – Скапа-Флоу.

В начале войны на западном побережье Шотландии в качестве пунктов базирования временно (до оборудования Скапа-Флоу) были использованы бухта Лох-Ю и залив Лох-на-Кил. На Шетландских островах для базирования легких сил, обеспечивавших с 1917 г. скандинавские конвои, использовался порт Леруик (Лервик).

Важным рубежом, отделявшим Англию от континента, являлся Английский канал (пролив Ла-Манш) – узел важнейших морских путей. Через канал осуществлялись все грузовые и войсковые перевозки из Англии во Францию и проходил путь из Атлантики к восточным портам Англии. В то же время Английский канал с Дуврским проливом являлся кратчайшим путем для выхода германских подводных лодок на западные морские пути Англии.

На побережье Английского канала располагались также главная военно-морская база французского флота Брест и база Шербур. Вследствие того, что главные силы флота действовали на Средиземном море, эти базы имели второстепенное значение

На восточном побережье Англии была создана развитая сеть гидроаэродромов, а для защиты непосредственных подходов к портам установ­лены береговые батареи.

В течение всей войны Северное море оставалось районом базирования главных сил военно-морских флотов Англии и Германии. Вместе с северо-восточной частью Атлантического океана, Английским каналом и подходами к нему с запада оно являлось важнейшим из морских театров военных действий, хотя решающих боевых столкновений между сосредоточенными здесь флотами не произошло.

Важное стратегическое положение в годы Первой мировой войны занимал Средиземноморский театр военных действий, где проходили морские пути в Европу из Индии и с Дальнего Востока, а также морские сообщения Франции и Италии с их северо­африканскими колониями.

Со вступлением в войну Италии превосходство в силах на Средиземном море оказалось на стороне Антанты. Англия не могла выделить значительных сил для действий на Средиземном море. Однако здесь были сосредоточены главные силы французского флота, что позволяло блокировать австрийский флот в Адриатическом море.

Таблица 2

Рассматривая проблему базирования флотов, следует отметить, что главной военно-морской базой английского флота на Средиземном море являлась Ла-Валлетта на острове Мальта, который был хорошо укреплен. Базой флота служил Гибралтар, а временной базой являлась Александрия.

Оценивая в целом систему базирования английского флота на Средиземном море, следует признать, что она обеспечивала его боевую деятельность, однако в период Дарданелльской операции сказалось отсутствие баз в районе Эгейского моря.

Главной военно-морской базой французского флота являлся Тулон. При этом база располагала всеми судоремонтными средствами и большими запасами материально-технических средств. Бизерта служила базой для всех классов кораблей, Алжир использовался, в основном, для базирования миноносцев, а Оран являлся пунктом бази­рования.

Существовавшая система базирования в целом обеспечивала действия французского флота в западной части Средиземного моря. Для действий в Адриатическом море французский флот базировался на Ла-Валлетту.

Главной базой итальянского флота в Средиземном море являлась Специя. При этом Таранто был главной базой итальянского флота на Адриатическом море. В качестве базы флота использовался также Неаполь. Временными базами служили порты на восточном побережье Италии: Бриндизи, Анкона, Венеция.

Что касается систем базирования итальянского флота, то она обеспечивала боевые действия в сред­ней части Средиземного моря, однако на Адриатическом море была недоста­точно развитой.

Определенный интерес представляет система базирования в Средиземном море австро-венгерского флота. его главная военно-морская база Пола имела укрытую стоянку для кораблей всех классов, несколько доков и ремонтные мастерские. Пунктом базирования с ограниченными ремонтными средствами являлся Котор. Непосредственная близость к черногорской границе допускала до 1916 г. возможность обстрела этой базы артиллерией. С моря подходы к заливу Котор были защищены береговой артиллерией. В ходе войны оборудование базы Котор было улучшено. Здесь базирова­лась большая часть германских подводных лодок, действовавших в Средиземном море.

К началу войны находившиеся на Средиземном море германские корабли «Гёбен» и «Бреслау» прошли проливами в Константинополь и в продолжение войны действовали на Черном море.

За всю войну на Средиземном море не было крупных операций и боевых столкновений надводных сил. В то же время наибольшее развитие приобрели на морских сообщениях Антанты действия германских подводных лодок. Причем за три года, с осени 1915 г. здесь было потоплено около 4 млн. тонн торгового тоннажа, т.е. 1/3 всего торгового тоннажа, потопленного германскими подводными лодками в 1915-1918 гг. В продолжение всей войны Антантой осу­ществлялись крупные войсковые перевозки по Средиземному морю на Западно-Европейский и Балканский театры военных действий.

С началом Первой мировой войны порты Балтийского и Черного морей оказались отрезанными от океана, приобрел особо важное значение, как единствен­ный путь сообщения России с союзниками (кроме пути через Тихий океан и Сибирь), Северный русский морской театр военных действий.

Как известно, Баренцево и Белое моря, вследствие суровых климатических условий в зимний период покрываются в значительной своей части плавучими льдами. В это время только Баренцево море у западной части Кольского побережья не замерзает и доступно для плава­ния круглый год.

Следует подчеркнуть, что в планах воины России военные действия на Северном театре не пре­дусматривались. Баренцево и Белое моря имели лишь некоторое промыс­ловое значение. Порты Белого моря использовались для вывоза леса. На незамерзающем побережье Баренцева моря портов не было. Только Архангельск был связан с центром страны железной дорогой. С военной точки зрения театр военных действий оборудован не был, оборонительные сооружения отсутствовали. Все наблюдение за побережьем осуществлялось посыльным судном «Бакан», ежегодно приходившим из Балтийского моря для охраны промыслов.

Сложившаяся обстановка требовала быстрого развития оборудова­ния существовавших портов и создания новых, а также развертывания мероприятий по защите морских сообщений. Необходимо было прежде всего построить железную дорогу к побережью незамерзающего Кольского залива, а для продления навигаций на Белом море использовать ледо­колы. Первые мероприятия по оборудованию театра сводились к соору­жению наблюдательных постов на подходах к Архангельску. На острове Мудьюгский были установлены береговые батареи и организована дозорная служба. В январе 1915 г была закончена прокладка подводного телеграфного кабеля из Англии до Александровска. В это же время для защиты выхода кабеля у Александровска были установлены батарея и боновые заграждения. Здесь же была построена радиостанция и несколько наблюдательных постов.

На протяжении всей войны важное значение для России имел Балтийский морской театр военных действий, откуда противник, обладавший сильным флотом мог угрожать всему русскому прибалтийскому побережью, включая район Петербурга.

Кроме того в море упирался северный фланг русско-германского фронта.

Сложные навигационные и гидрометеорологические условия и продол­жительный ледостав затрудняли ведение боевых действий и ограничивали использование военно-морских сил. В то же время небольшие размеры моря позволяли в сравнительно короткие сроки осуществлять развертывание сил для операций, а также облегчали взаи­модействие различных классов кораблей.

Большое стратегическое значение имел Финский залив, на восточном побережье которого находилась столица России. Опорой морской обороны залива и основной ремонтной базой флота перед войной являлся Кронштадт, однако базирование на Кронштадт было затруднено из-за продолжительного ледостава. Особое значение для оборону Финского залива имели узкое место залива между островом Нapген и полуостровом Порккала-Удд, а также Або-Аландский и Моонзундский районы, занимавшие фланговое положение ко входу в залив и обеспечивавшие выход флота для действий в открытом море. Або-Аландекий шхерный район использовался для базирования легких сил, а Моонзундский район, не имевший к началу войны никаких средств для базирования и обороны, прикрывал вход в Рижский залив.

Главной базой русского флота на Балтийском море являлся Гельсинг­форс с рейдом и крепостью Свеаборг. Однако Гельсингфорс не был достаточно укреплен и оборудован для базирования флота. Внутренний рейд был неудобен для больших кораблей, поэтому линейные корабли вынуж­дены были стоять на незащищенном внешнем рейде. Что касается судоремонтных средств, то они были незначительны: единственный на Бал­тийском море сухой док для линейных кораблей находился в Кронштадте. Ревель также имел ограниченные ремонтные возможности: намеченное здесь строительство и оборудование главной, хорошо защищенной базы Бал­тийского флота (крепость Петра Великого) было перед войной только начато.

Как пункты базирования легких сил русского флота использовались Балтийский Порт, Рогонюль (с 1915 г.) и Усть-Двинск. Якорными стоянками служили рейды Порккала-Уддский [Лапвик], Эрё, Утё, Вердер [Куйваст].

Передовые базы и опорные пункты Либава и Виндава согласно плану в начале войны были оставлены русским флотом, а в 1915 г. заняты противником.

Для Германии значение Балтийского театра возрастало в связи с тем, что при наличии почти круговой блокады Балтийское море с его пролив­ной зоной оставалось единственным путем для перевозки из Швеции железной руды и другого сырья, в которых Германия остро нуждалась.

Германский флот располагал на Балтийском море развернутой системой базирования с достаточными ремонтными средствами. При этом главной базой являлся Киль. Благодаря наличию Кильского канала эта база как ремонт­ная и тыловая имела большое значение и для Северного моря. В качестве баз использовались Данциг с хорошо укрытым рейдом Путциг, пункт базирования Пиллау, а с середины 1915 г. – Либава. Следует подчеркнуть, что соотношение постоянных сил флотов на Балтийском море было в пользу русского флота.

Таблица 3

Состав военно-морских сил на Балтийском море к началу войны

Однако германское командование имело возможность в случае необходимо­сти переводить значительные силы флота Открытого моря через Кильский канал и создавать, таким образом, большой перевес в силах. Так, в 1915 г. был осуществлен перевод кораблей из Северного моря для прорыва в Рижский залив, а в 1917 г. – для Моонзундской операции.

Учитывая возможность быстрого сосредоточения на Балтийском море главных сил германского флота, русское командование исходило из общего соот­ношения сил флотов и ставило перед своим флотом оборонительные задачи, важнейшей из которых являлась оборона побережья и прикрытие подступов к столице с моря.

Нельзя не отметить, что оборудование Балтийского театра к началу войны было недостаточ­ным и явно не отвечало задачам, поставленным перед русским флотом.

Основой обороны Финского залива в начале войны была Центральная минно-артиллерийская позиция - минное заграждение, выставленное в узкости залива и прикрытое с флангов батареями на острое Нарген и у Порккала-Удда. Непосредственно к ней примыкала флангово-шхерная позиция к западу от Порккала-Удда, где в первые дни войны были выставлены мины и установлены батареи. Береговая оборона Центральной позиции не обеспечивала прочного прикрытия флангов. Оборона позиции возлагалась на флот, главные силы которого развертывались в тылу позиции в ожидании боя с германским флотом при его прорыве в Фин­ский залив.

Развертывание в 1914 г. неактивных действий в средней и южной частях моря потребовало усиления оборудования театра с целью обеспечить оборону Финского залива. Были построены батареи в районах острова Нарген и Ревеля, две батареи на острове Вормс и батарея на полуострове Порккала-Удд.

Для расширения базирования легких сил и подводных лодок в районах Або-Аландских шхер и Моонзундского архипелага в конце 1914 г. начались интенсивные работы, которые продолжались и в последующие годы.

Оценивая состояние обороны побережья Германии в начале войны, следует признать ее стабильной. В ходе войны на побережье была создана широкая сеть гвдроаэродромов, радиостанций и радиопеленгаторных станций. Оборонительные минные заграждения ставились главным образом в проливной зоне и на подходах к своим базам, активные минные заграждения – в северной части Балтийского моря с целью заблокировать русский флот в Финском заливе.

Переходя к рассмотрению Черноморского театра военных действий, следует отметить, что если оборудованию Балтийского морского театра военных действий (ТВД) перед Первой мировой войной уделялось более или менее достаточное внимание, то о Черноморском ТВД этого сказать нельзя. Отношение высшего военного руководства России к последнему, как второстепенному театру военных действий, отрицательно сказывалось не только на строительстве кораблей, но и организации системы базирования.

Между тем ограниченные размеры Черного моря, а следовательно и сравнительно небольшие расстояния до важнейших объектов противника (от Севастополя до Босфора 280 миль) обусловливали возможность быстрого развертывания сил в любом районе.

Главной базой Черноморского флота являлся Севастополь, пунктами базирования – Одесса и Батум, тыловой ремонтной базой – Николаев. При этом относительно оборудована была только главная база флота. Однако с моря Севастополь был слабо укреплен. Поэтому безопасность находившихся в Севастополе кораблей в военное время не гарантировалась. Недостаточно был оборудован и сам порт. Остальные базы находились в крайне неудовлетворительном состоянии. Военное ведомство, которому они подчинялись до 1910 г., неоднократно требовало ликвидировать укрепления в Батуме (Батуми) и Очакове и только решительное выступление Морского министерства против такого необдуманного решения позволило сохранить их в качестве возможных пунктов базирования флота во время войны.

Батум имел важное значение не только как пункт базирования флота, но и как транспортно-перегрузочный пункт для снабжения Кавказской армии. Усиленные оборонительные работы по укреплению Батума нача­лись лишь в ходе войны. Береговая оборона была усилена полевыми орудиями, наблюдательным постом и на подходах к порту - минными заграждениями. Была оборудована база гидроавиации, а крепостная артиллерия Батума, имевшая недостаточную дальность стрельбы, в конце 1914 г. получила на усиление новые орудия.

Кроме перечисленных укрепленных пунктов, береговые батареи были установлены у Одессы, на Тендровской косе, у Ак-Мечети, Евпатории, Ялты, Феодосии, Новороссийска, Туапсе, Сочи, Гагр, Сухуми, Поти.

К началу войны в России имелось несколько радиостанций, ряд новых станций был построен в ходе войны.

Сеть постов наблюдения и связи получила широкое развитие, все при­брежные пункты были связаны между собой телеграфной и телефонной связью. Была развита аэродромная сеть.

Самым серьезным недостатком системы базирования сил флота на Черноморском ТВД являлось отсутствие хорошо оборудованной и защищенной военно-морской базы на Кавказском побережье.

Основным противником России на Черноморском ТВД являлась Турция.

К началу войны Турция имела единственную на ТВД базу флота – Константинополь, а с 1915 г., когда на стороне Центральных держав выступила Болгария, для временного базирования использовалась (в частности, подводными лодками) Варна.

Морские сообщения на Черном море имели большое значение для Турции, так как дорожная сеть на анатолийском побережье была развита очень слабо. Ее важнейший внутренний морской путь проходил вдоль анатолийского побережья от Константинополя до Трапезунда. Этим путем осуществлялось снабжение армий Кавказского фронта, а также доставлялся в столицу каменный уголь из района Зонгулдак и Эрегли. Отсутствие удобных, защищенных с моря якорных стоянок затрудняло для турок организацию защиты морских сообщений. Во время войны этот путь по сравнению с мирным временем претерпел некоторые изменения. При этом суда шли ближе к берегу по сравнительно малым глубинам, что значительно осложняло действия русских подводных лодок.

Таблица 4

Состав военно-морских сил на Черном море к началу войны с Турцией

К началу войны в составе Черноморского флота не было новых линейных кораблей (3 дредноута строились в Николаеве), тем не менее русские линейные корабли были сильнее турецких. Однако приход в августе 1914 г. из Средизем­ного моря в Константинополь германского линейного крейсера «Гёбен» свел на нет преимущество русского флота.

Дело в том, что быстроходный «Гёбен», так же как и германский легкий крейсер «Бреслау», мог уйти от любого превосходящего его по силе соединения русских кораблей и, в свою очередь, имел возможность навязать бой более слабому из кораблей противника.

Следует несколько слов сказать о черноморских проливах Босфор и Дарданеллы, соединяющих Черное и Средиземное моря через Мраморное море. Длина пролива Босфор 16 миль, ширина до двух миль; глубины по оси пролива 28-100 м. Оба берега у входа в пролив из Черного моря к началу войны были сильно укреплены.

На азиатском берегу пролива со стороны входа из Черного моря имелось восемь фортов и береговых батарей – всего до 50 орудий калибра от 150 до 80 мм; на европейском берегу также восемь фортов и батарей – всего свыше 20 орудий калибра от 150 до 350 мм.

Минная оборона Босфора была организована еще до начала войны. Три ряда управляемых с берега мин были поставлены поперек пролива в узкости между Румели-Кавак и Агадолу-Кввак. При этом проход был оставлен с восточной стороны. Несколько рядов мин были поставлены севернее Анадолу-Кавак, а несколько отдельных минных банок – вдоль азиатского берега. Непосредственно у входа было поставлено заграждение поперек пролива. Мины также были поставлены вблизи Кильоса.

Длина пролива Дарданеллы 35 миль, ширина две-три мили, глубина по оси пролива 50 - 100 м; узкость у Чанаккале имеет ширину восемь кабельтов.

Укрепления Дарданелл состояли из ряда батарей, которые располагались у самого побережья и разделялись на внешние и внутренние. Промежуточные батареи, расположенные на высотах, имели орудия (большей частью полевые и мортиры) калибра не свыше 150 мм.

К началу военных действий оборона пролива включала ряд старых открытых фортов постройки 1877- 1878 гг., вооруженных устаревшими пуш­ками, несколько батарей. Дальность стрельбы орудий не превышала девяти км. Общее число орудий доходило до 100. В ходе войны оборудование было обновлено и расширено, особенно в связи с Дарданелльской десантной операцией англо-французского флота.

При подходе к проливу со стороны Эгейского моря корабли против­ника прежде всего попадали в зону огня фортов и внешних батарей Кумкале и Седдюльбахир, установленных у самого входа в пролив. На вооружении этих фортов и батарей было 26 орудий, в том числе 16 – калибра 240 - 280 мм.

Подходя к траверзу батарей Седдюльбахир, корабли выходили из-под обстрела батареи Кумкале, но оставались в зоне огня батарей и форта Седдюльбахир. Подобная система расположения орудий позволяла вести обстрел как поперек, так и вдоль пролива, в корму прорывающимся в пролив кораблям.

Далее вдоль азиатского и европейского берегов располагались промежуточные батареи (85 орудий калибра 120 – 210 мм. В их числе находилась батарея Дарданос на высоком холме азиатского берега у бухты Кепез-Лиманы, обстреливавшая пролив в обе стороны на предельную дальность стрельбы.

Основу обороны пролива составляли сильные внутренние батареи, рас­положенные по обе стороны узкой части пролива до Чанаккале. На азиат­ском берегу находились береговые батареи Хамидие I и Чименлик, на европейском - Румели, Хамидие II, Намазгях. Кроме того, севернее Чанаккале на азиатском берегу до узкости Награ имелось три форта, также входивших в общую систему обороны узкости пролива.

Все внутренние форты и батареи имели 88 орудий, в том числе 12 ору­дий калибра 280 - 355 мм, 57 орудий от 210 до 260 мм. Особенно сильно укрепленными были батареи новейшей постройки - Хамидие I на азиат­ском берегу и против нее Хамидие II - на европейском. Управление огнем батарей, как и все руководство морской обороной пролива, осуществлялось немецкими офицерами.

Оценивая соотношение сил сторон на море к началу Первой мировой войны, следует отметить, что объединенные военно-морские силы Антанты (Англия, Франция и Россия) значительно превосходили военно-морские силы Союза Центральных государств как в целом, там и на большинстве морских ТВД.

С учетом кораблей, находившихся в постройке, флоты государств Антанты превосходили военно-морские силы Германии и ее союзников по новым линейным кораблям в два раза, по линейным крейсерам в 2,5 раза, по эскадренным миноносцам – в 2,5 раза, по подводным лодкам - в три раза.

Кроме того, флоты Антанты имели более развитую систему базирования и лучшее стратегическое положение на большинстве морских театрах военных действий.

Специально для Столетия

В победу Антанты в Первой мировой, будет уместным отметить тот факт, что взгляды и оценки двух крупных исследователей боевой эффективности русского флота – советского (Н. Ю. Озаровского) и эмигрантского (А. П. Будберга) полностью совпадают.

Первый писал, что, несмотря на большой перевес Германии в военно-морских силах, флот России смог в ходе трехлетней напряженной борьбы поддерживать устойчивый и благоприятный для себя режим в своей операционной зоне, сохранить стратегические позиции и успешно реализовать ряд наступательных операций, не позволив флоту противника достичь ни одной из своих оперативно-стратегических целей. В ходе проведения боевых операций русские морские силы систематически наносили ущерб германскому флоту и заставляли его нести потери, удельный вес которых значительно превышал потери русского флота. Эти успехи основывались на превосходстве в боевой подготовке русского флота, которое было достигнуто в промежуток между Русско-японской и Первой мировой войнами, а также в умелом использовании и отличном знании специфики военно-морских ТВД и в исключительной доблести личного состава русского флота, которому на протяжении его многовековой лучше всего удавались как раз невыполнимые задачи. Причем, как отмечал историк, самые большие потери противник понес на главном для России морском ТВД - Балтике, где перевес в силах и средствах германского флота над русским был подавляющим, т. к. наличие в качестве внутренней операционной линии Кильского канала позволяло немцам в зависимости от обстановки усиливать свой Балтийский флот посредством переброски нужных сил с Северного моря на Балтику в кратчайшие сроки (переход двух эскадр линейных кораблей занимал лишь 7 часов) [Озаровский Н. Ю. Германские потери на море от действий русского флота в 1914-1917 гг. М.- Л., 1941. С. 4].

А. П. Будберг отмечал, что то, насколько германское командование ценило русский Балтийский флот (и его главкома адмирала Н. О. фон Эссена) и одновременно его опасалось, свидетельствует тот факт, что в начале войны, в период стратегического развертывания, когда у немцев был на счету каждый батальон, на побережье Померании они оставили целый корпус - для противодействия возможному русскому десанту. И даже в состоянии крайнего волнения, когда германскому командованию понадобились резервы для спасения восточной Пруссии, оно не рискнуло тронуть этот корпус, предпочтя взять войска с Французского фронта. Оно предпочло переброски из Франции быстрому подходу находившегося рядом корпуса, опасаясь Балтийского флота. И это обстоятельство, отметил специалист, дает русским морякам право считать, что в Марнскую победу вложена и их доля. Крейсерские операции Черноморского флота у Анатолийских берегов Турции, где были потоплены десятки турецких транспортов, перебрасывавших войска и осуществлявших снабжение Константинополя и турецкой армии, имело огромное значение для боевых операций на Кавказском фронте – турки были вынуждены снабжать свои кавказские войска по трудным, скверным и более длинным сухопутным коммуникациям [Будберг А. П. Вооруженные силы Российской Империи в исполнении общесоюзных задач и обязанностей во время войны 1914 - 17 гг. Париж, 1939. С. 28 - 29.].

В войне на море 1914-1917 гг. русский флот смог не только сохранить свои стратегические позиции и выполнить поставленные задачи, но и нанести ряд чувствительных ударов противнику, регулярно оттягивать его силы и средства, перемалывать ресурсы.

Главная задача, которая стояла перед Балтийским флотом - оборона Финского залива и препятствие прорыву сильнейшего германского флота к Петрограду. Изначально обрекаясь на запирание в восточной части Балтики, флот должен был действовать, тем не менее, максимально результативно. Была осуществлена эффективная установка минно-заградительных позиций. Значительная часть немецких сил была отвлечена на борьбу с минной опасностью. Путем постановки минных заграждений, а также рейдами эсминцев и подводных лодок русские препятствовали экономическим связям Германии и Швеции. Ряд материалов и стратегического сырья немцы могли получать только из Швеции, что в условиях начавшейся войны на истощение имело стратегическое значение.

Черноморский флот поддерживал Кавказскую армию и обеспечил господство на море. Велась борьба на коммуникациях, осуществлялись десантные операции, оказывалось содействие союзникам в период штурма Проливов, готовилась своя соответствующая операция стратегического масштаба. Весьма значительной была роль Черноморского флота в обеспечении успешных наступательных операций Кавказской армии - прежде всего Эрзерумской и Трапезундской.

Кампания 1914 г. характеризовалась тем, что Балтийский флот - перед лицом многократно сильнейшего противника - германского флота - осуществил под руководством своего блестящего руководителя адмирала Н. О. фон Эссена быструю мобилизацию, развертывание и постановку минных заграждений. Последние (прежде всего Центральная минно-артиллерийская позиция) стали основой оборонительного рубежа флота. Соответственно, главная операция, проводимая флотом в 1914 г. – серия минных постановок с соответствующим прикрытием минно-заградительных сил (уже во время первой постановки 18. 07. 1914 г. было выставлено 2124 мины, в операции участвовали 4 минных заградителя под прикрытием сил флота). В результате, важнейшая стратегическая операция была реализована, а правый фланг Северо-Западного фронта надежно прикрыт. Таким образом, к моменту объявления войны Балтийский флот был оперативно отмобилизован и развернут, постановка минных заграждений Центральной позиции успешно завершена. Причем это стало возможным прежде всего благодаря высокой мобилизационной и боевой готовности органов управления Балтийского флота и инициативности Н. О. фон Эссена, верно оценившего внешнеполитическую обстановку и заранее своевременно реализовавшего целый комплекс превентивных мер. И в итоге риск внезапного удара вражеского флота, как это имело место при нападении японцев на Тихоокеанскую эскадру в январе 1904 г., фактически был сведен к нулю [Козлов Д. Ю. Флот Балтийского моря в кампании 1914 года // Военно-исторический журнал. 2006. № 10. С. 12]. В кампании осуществлялись демонстративные выходы сил флота в море, крейсерские и патрульные действия.

1. Н. О. фон Эссен.

Огромным успехом Антанты стало то, что новейший крейсер германских сил Балтийского моря «Магдебург» при попытке прорыва в Финский залив 13 августа [Здесь и далее стиль старый] сел на камни острова Оденхольм, и под угрозой пленения был взорван своим экипажем и добит русскими крейсерами «Богатырь» и «Паллада». В руки русских моряков попали секретные документы противника, включая сигнальную книгу и секретную карту квадратов моря. Это имело большое значение прежде всего для британского флота, возможности радиоразведки союзников многократно повысились. Из состава экипажа погибло 15 человек, 60 человек было захвачено в плен.

Для кампании 1914 г. характерно расширение операционной зоны Балтфлота, а также воздействие на морские перевозки противника (стратегически важной железной руды из Швеции), выставление активных минных заграждений (на коммуникациях противника и на подходах к его портам).

28 сентября в устье Финского залива был торпедирован германской подлодкой броненосный крейсер «Паллада» (погибли 597 человек экипажа).

Противник в первые полгода войны понес на Балтике более тяжкие потери: в результате минной войны погибли броненосный крейсер «Фридрих Карл» (затонул 4 ноября 1914 г., в то время как легкий крейсер «Эльбинг», выдвинувшийся ему на помощь, получил повреждения; удивительно что в этот же день на той же самой минной банке погиб лоцманский пароход - также носивший название «Эльбинг»), 14 грузовых судов (в сумме более 20000 брутто-тонн), получили повреждения легкие крейсера «Аугсбург» и «Газелле» (в январе 1915 г. последний был окончательно выведен из строя, потеряв после подрыва на русских минах оба винта, разоружен и в 1920 г. продан на слом). Это сказалось на оперативной деятельности немецкого флота – гибель «Фридриха Карла» привела к сворачиванию операций немецких крупных надводных кораблей, а основная база морских сил Балтийского моря была перенесена из Данцига в Свинемюнде.

Фактически можно констатировать факт захвата стратегической инициативы на Балтике к концу 1914 г. русским флотом – в чем огромная заслуга его блестящего руководителя. Как отмечал советский военно-морской историк В. А. Петров, в ходе кампании 1914 года Балтийский флот, будучи слабее чем в других кампаниях, имел наиболее крупный стратегический успех [Петров М. А. Обзор главных кампаний и сражений парового флота в связи с эволюцией военно-морского искусства. Л., 1927. С. 495].

Черноморский флот не смог избежать внезапной атаки противника – в результате удара турецко-германскими кораблями 16 октября по Севастополю, Одессе, Новороссийску и Феодосии флот потерял потопленными минный заградитель и канонерку, еще один эсминец был поврежден (потери в людях Севастопольской крепости и флота – 85 убитых, 40 раненых, 76 пленных) [Козлов Д. Ю. Странная война на Черном море (август-октябрь 1914 года). М., 2009. С. 152].

В последующем боевые действия Черноморского флота свелись к оспариванию у германо-турок стратегической инициативы, действиях легких сил на коммуникациях противника и поддержке Кавказской армии.

Включение германских линейного крейсера «Гебен» и легкого крейсера Бреслау» в состав турецкого флота создало весьма необычную обстановку на Черном море: до войны ни одна из сторон не рассчитывала на появление на этом специфическом театре военных действий линейного крейсера. И Россия, и Турция стремились к постройке или приобретению дредноутов, оптимизированных для борьбы против берега. Быстроходный «Гебен» опрокинул все расчеты, и до вступления в строй русских дредноутов класса «Императрица Мария» ни одна из сторон не могла претендовать на «владение» Черным морем: из-за мощи и скорости «Гебена» русские крейсера не могли действовать самостоятельно, а старые линкоры должны были выходить в море только целой эскадрой. Но, в свою очередь, встретившись с такой эскадрой «Гебен» должен был уходить, пользуясь преимуществом в скорости. Установилось определенное равновесие.

Важнейшим боестолкновением этого периода стал бой 5 ноября 1914 г. у мыса Сарыч между русской линейной эскадрой и «Гебеном» и «Бреслау». 14-минутный бой практически свелся к дуэли головного русского линкора «Евстафий» с «Гебеном» (остальные корабли были исключены из системы централизованного управления огнем из-за плохой видимости). «Гебен» получил 3 попадания 12-дюймовыми снарядами и 11 попаданий снарядами меньшего калибра. В результате на корабле вспыхнул пожар, было убито 105 и ранено 59 человек. «Евстафий» получил 4 попадания 11-дюймовыми снарядами, серьезных повреждений не получил, потеряв 58 человек команды – 34 (в том числе офицер, умерший от ран) убитыми и 24 ранеными [Грибовский В. Ю. Черноморский флот в боях с «Гебеном» // Гангут. 1996. № 10. С. 27 – 28]. Не дожидаясь вступления в бой других русских линкоров, «Гебен» на максимальной скорости вышел из боя, в дальнейшем ремонтировался до первых чисел декабря, а уже 13 декабря подорвался на русской мине и вновь встал на длительный ремонт.

Стратегический паритет на Черном море продолжался.
Хотя сам ТВД больше годился для маневренной войны, чем Балтика, минная война также имела для Черного моря большое значение: за 1914 г. русскими кораблями было выставлено свыше 5500 мин. Знаковыми были набеговые действия легких сил: так, 27. 10. 1914 г. русские эсминцы уничтожили 3 турецких транспорта (224 человека взято в плен) [Апальков Ю. А. Боевые корабли русского флота 8. 1914 г. – 10. 1917 г. Справочник. Спб., 1996. С. 110].

Нельзя не отметить значительного успеха, достигнутого на Дунайском ТВД. Он был обеспечен энергией и храбростью посланной в августе на помощь сербской армии небольшой минной команды в составе 44 человек минеров и торпедистов Черноморского флота. Команда установила на реке Саве несколько торпедных батарей и ряд минных банок. С помощью торпедного команде удалось вывести из строя на длительный срок два монитора противника. Монитор «Темеш» подорвался на русской мине и погиб.

Австрийский адмирал О. Р. Вульф описал трагедию с одним из лучших кораблей Дунайской флотилии: мощью взрыва у монитора сорвало правую орудийную башню, а часть погребов охватило пламя - команды башен и погребов погибли. Причем бронепалубу так вспучило, что чуть не заклинило дверь боевой рубки. Погиб 31 человек, оставшихся в живых 3 офицеров и 48 матросов снял сторожевой корабль [Вульф О. Р. Австро-венгерская Дунайская флотилия в мировую войну 1914-1918 годов. Спб., 2004. С. 12].

Во многом благодаря этим действиям австрийцы активных действий на Дунае в 1914 г. не предпринимали.

Воссоздание военно-морских сил оставалось для России одной из первоочередных проблем. К ее решению были привлечены видные отечественные кораблестроители А.Н. Крылов, Н.Н. Кутейников, И.Г. Бубнов и другие. На нужды флота объявлен среди населения добровольный сбор средств. Учрежден “Комитет по усилению флота на добровольные пожертвования”. За пять лет Комитет собрал солидную сумму - 17 млн. руб. На эти средства решено было построить 20 эскадренных миноносцев типа “Генерал Кондратенко” и “Украина”. Они и положили начало новому флоту. В 1913 г. в развитии класса отечественных миноносцев произошло значительное событие. 4 сентября в Петербурге Путиловский завод сдал флоту головной эскадренный миноносец "Новик", принесший заслуженную славу военному кораблестроению России. В течение нескольких лет "Новик" был самым быстроходным кораблем в мире (37,5 уз.).

Проект "Новика" создавался в соответствии с техническими условиями, разработанными Морским техническим комитетом под руководством А.Н. Крылова, И.Г. Бубнова, и Г.Ф. Шлезингера.

За головным последовало строительство серийных кораблей с некоторыми элементами усовершенствования. Их строили три завода в Петербурге, а также заводы в Ревеле, Риге и Николаеве. К началу первой мировой войны на всех флотах России насчитывалось 75 эсминцев разных типов и достраивалось 11. Кроме того, флоты имели 45 миноносцев более ранней постройки. Всего за 1913-1917 гг. в состав Балтийского флота вступило 17, а Черноморского флота - 14 миноносцев типа "Новик".

Опыт войны с Японией показал важную роль крейсеров в эскадренных сражениях. Выявилась необходимость всемерного повышения их скорости и маневренности, а также усиления артиллерийского вооружения. В зарубежных флотах появился подкласс линейных крейсеров. В России к их строительству приступили только в 1913-1915 гг., когда были заложены крейсера “Измаил”, “Кинбурн”, “Бородино” и “Наварин”, но разразившаяся мировая война не позволила их достроить.

А сразу же после окончания русско-японской войны на отечественных и зарубежных верфях для русского флота строились крейсера, прототипом которых был “Баян”, хорошо зарекомендовавший себя в роли эскадренного крейсера и показавший высокую живучесть боевых и технических средств. Так, крейсера “Адмирал Макаров” был построен во Франции, новые “Баян” и “Паллада” - в Петербурге, крейсер “Рюрик”, строившийся в Англии, отличался от крейсера “Баян” главным калибром (вместо двух 203-мм пушек были установлены четыре 254-мм орудия).

В 1913 г. было заложено 6 легких крейсеров типа “Светлана” водоизмещением 6800-7800 т, вооруженных пятнадцатью 130-мм орудиями. Из них были достроены (в советский период) лишь три крейсера (“Светлана”, “Адмирал Нахимов” и “Адмирал Лазарев”).

К началу войны в составе русского флота насчитывалось 14 крейсеров различных типов.

Из поражения русского флота в Цусимском сражении, и, прежде всего из обстоятельств и причин гибели эскадренных броненосцев, первой сделала для себя вывод Англия. Уже в конце 1905 г. английские кораблестроители начали постройку оригинального броненосного корабля “Дредноут” водоизмещением около 13000 т, с паровыми турбинами, отнесенного к классу линейных кораблей. Артиллерию главного калибра на “Дредноуте” составляли десять 305-мм орудий, расположенных в двухорудийных башнях. В бортовом залпе линкора могли участвовать одновременно четыре башни, управляемые из одного центрального поста. Борт корабля бронировался полностью.

Русские кораблестроители построили линкоры-дредноуты по проекту И.Г. Бубнова и при участии А.Н. Крылова, которые по многим параметрам превзошли английский прототип. В 1909 г. на петербургских верфях были заложены линейные корабли “Севастополь”, “Гангут”, “Полтава” и “Петропавловск”.

Линейное расположение двенадцати 305-мм орудий, размещенных в трехорудийных башнях, позволяло вести огонь с любого борта одновременно всеми стволами. Если вес залпа одного из первых английских дредноутов “Венгарда” составлял 3003 кг, то на “Севастополе” он достигал 5650 кг. За одну минуту отечественный линкор выпускал до 11,5 т металла и взрывчатых веществ. Главный броневой пояс имел толщину 225 мм. Для Черного моря в Николаеве в 1915-1917 гг. были также построены линкоры-дредноуты “Императрица Мария”, “Император Александр III” и “Екатерина II”. Четвертый линкор “Император Николай 1”, заложенный в 1915 г., не был достроен.

Морское министерство России в связи с постройкой линкоров отмечало, что результат испытаний этих кораблей показал полную готовность наших заводов, впервые строивших суда столь значительного водоизмещения, а также весьма мощные механизмы турбинного типа.

Линейные корабли додредноутного типа “Андрей Первозванный”, “Император Павел 1”, заложенные в период русско-японской войны, вошли в состав Балтийского флота в 1912 г. В ходе их строительства в первоначальный проект был внесен ряд существенных изменений, учитывающих опыт минувшей русско-японской войны.

Применение минного оружия в русско-японской войне и его дальнейшее развитие требовало от флота принятия эффективных мер для обеспечения противоминной обороны. В первую очередь флот нуждался в кораблях, снабженных тральными устройствами. Такие корабли предусматривались малой судостроительной программой. Первые в мире тральщики специальной постройки “Минреп” и “Взрыв” были заложены на Ижорском заводе в 1909 г. В соответствии с тактико-техническими требованиями тральщики имели водоизмещение 150 т. Основным вооружением корабля были тралы Шульца (змейковый и катерный). Имелось также одно 57-мм орудие. Корабли вступили в строй в 1911 г. Перед первой мировой войной и в годы войны строились тральщики немного большего водоизмещения типа “Клюз” (190 т) и “Капсюль” (248 т).

В 1909-1910 гг. вступили в строй два корабля, специально предназначенные для постановки мин. Это - минные заградители “Амур” и “Енисей” водоизмещением 2926 т. Они могли принимать на борт 324 мины. Артиллерия включала пять 120-мм орудий и два 75-мм зенитных орудия.

Для Каспийской и речных флотилий строились канонерские лодки водоизмещением 600-400 т с артиллерией 120-152-мм калибра.

Набирало темпы и подводное кораблестроение. Первая боевая лодка “Дельфин”, спроектированная под руководством И.Г. Бубнова, вступила в строй в 1904 г. И.Г. Бубновым была спроектирована и подводная лодка “Акула”, которая строилась на Балтийском заводе (1910 г.). Подводная лодка имела на вооружении восемь торпедных аппаратов.

После “Акулы” в состав русского флота вошли подводные лодки типа “Кальмар” (по американскому проекту), “Минога” (водоизмещение 123/150 т) и “Морж” (водоизмещение 630/790 т).

Однако основное ядро подводного флота России составили подводные лодки типа “Барс” - также конструкции И.Г. Бубнова. Их строительство началось в 1913-1914 гг. в Петербурге и Ревеле. Надводное водоизмещение “Барса” составляло 650 т, подводное - 782 т. Два дизеля общей мощностью 3000 л.с. позволяли развивать подводному кораблю в надводном положении скорость 18 уз., его дальность плавания была в пределах 2250 миль. В подводном положении полная скорость доходила до 9,6 уз. Ее обеспечивала работа двух электродвигателей мощностью 900 л.с. Этой скоростью подводная лодка могла пройти под водой 25 миль. Рабочая глубина погружения ограничивалась 50 м, предельная -100 м. Вооружение состояло из четырех торпедных аппаратов (по два в носу и корме) и двух пушек 57-мм и 37-мм калибров.

Особое место в отечественном подводном кораблестроении занимает первый в мире подводный минный заградитель “Краб” конструкции М.П. Налетова. Разработки по его созданию, начатые конструктором еще в Порт-Артуре, были прерваны русско-японской войной. Однако после войны работы были продолжены на Николаевских судостроительных верфях, и в августе 1912 г. корабль был спущен на воду, а в июне 1915 г. принят в состав Черноморского флота. На борт “Краба” принималось до 60 мин. В составе вооружения - два носовых торпедных аппарата и 76-мм орудие.

В июле 1915 г. “Краб” совершил свой первый боевой поход. Вблизи Босфора им было выставлено минное заграждение, на котором подорвался вражеский крейсер “Бреслау”.

По типу “Краба” для Балтийского флота были построены подводные заградители “Ерш” и “Форель”, а также заложены три заградителя меньшего водоизмещения. К началу первой мировой войны в русском флоте было 15 боевых подводных лодок.

Основными морскими театрами боевых действий для России в период первой мировой войны являлись Балтийское и Черное моря. С начала войны Балтийским флотом была оборудована центральная минно-артиллерийская позиция Нарген - Порккала-Удд с целью воспрепятствовать прорыву противника в Финский залив. Вход в Рижский залив прикрывался другой минно-артиллерийской позицией. С помощью минных постановок в южной части Балтийского моря нарушались морские коммуникации противника, наносился ущерб германскому флоту. Особенно важно было ограничить функционирование морского пути, по которому из Швеции в Германию подвозилось стратегическое сырье.

Минная угроза, созданная русскими на Балтике, оказалась настолько эффективной, что немцы, потеряв большое количество боевых кораблей и транспортных судов, в конце 1914 г. надолго отказались от ведения морских боевых действий. За время первой мировой войны Балтийским флотом было выставлено около 40 тыс. мин. Важной задачей флота являлось также содействие группировкам сухопутных войск на приморских флангах, которую он успешно решал.

В 1915 г. Черноморский флот уступал в боевой мощности турецкому флоту, усиленному германским линейным крейсером “Гебен” и крейсером “Бреслау”. Однако в дальнейшем, пополненный новыми линкорами, он сумел блокировать германо-турецкий флот в Босфоре и резко сократить морские перевозки противника. Действуя на приморских флангах. Черноморский флот оказывал существенную помощь армии артиллерийским огнем, поддерживал ее высадкой десантов, обеспечивал перевозки войск и техники. За годы войны его кораблями было выставлено более 13 тыс. мин.

В ходе первой мировой войны в крупных морских сражениях, подобных Ютландскому, русский флот не участвовал. В то же время имели место многочисленные боевые столкновения с противником отдельных соединений и кораблей Балтийского и Черноморского флотов (бои у мыса Сарыч и о-ва Готланд, Моонзундская операция и др.).

Созданная в сентябре 1916 г. флотилия Северного Ледовитого океана обеспечивала морские перевозки с союзниками, вела борьбу с подводными лодками противника и минной опасностью. После Октябрьских событий 1917 г. Россия вышла из войны.

3 марта 1918 г. был заключен мирный договор между Советской Россией с одной стороны и Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией - с другой. Согласно договору, все российские корабли подлежали переводу в отечественные порты или разоружению на месте. Корабли и суда Балтийского флота, находившиеся в Финляндии, должны были оставаться там до начала навигации. Так возникла угроза потери морских сил на этом морском театре, основное ядро которых было сосредоточено в Гельсингфорсе.

Руководством Советской России было принято решение, несмотря на тяжелую ледовую обстановку в Финском заливе, перевести все корабли в Кронштадт.

В течение марта-апреля 1918 г. состоялся легендарный Ледовый поход кораблей Балтийского флота. Для России были спасены 226 кораблей и судов, в том числе 6 линкоров, 5 крейсеров, 59 эсминцев и миноносцев, 12 подводных лодок. Кроме того, кораблями и судами были вывезены две бригады воздушного флота, различная военная техника.

В мае 1918 г. немецкое командование, угрожая сорвать Брестский мир, потребовало от России сдачи ее кораблей Черноморского флота. Чтобы не допустить этого, по приказу В.И. Ленина в июне 1918 г. в районах Новороссийска и Туапсе были затоплены, перешедшие сюда из Севастополя, линейный корабль “Свободная Россия” (бывший “Екатерина II”), 11 эсминцев и миноносцев, 6 транспортов.

С началом гражданской войны и иностранной интервенции революционно настроенная часть матросов, младших командиров, офицеров и адмиралов флота перешла на сторону новой власти, другая часть, прежде всего адмиралы и офицеры, перешла на сторону Белой армии. Бывший командующий Черноморским флотом адмирал А.В. Колчак в ноябре 1918 г. самопровозгласил себя Верховным правителем России, возглавив контрреволюционную борьбу в Сибири. Большинство портов и баз отечественного флота оказалось в руках интервентов из стран Антанты и Японии. Военно-морские силы России практически перестали существовать. Для содействия сухопутным войскам командования противоборствующих в гражданской войне сторон создавали речные и озерные флотилии, которые вели активные боевые действия. В состав флотилий, как правило, входили переоборудованные из пароходов, вооруженные двумя-четырьмя 75-130-мм орудиями канонерские лодки, а также вооруженные буксиры, плавучие батареи, посыльные суда и катера. В отдельных случаях флотилии пополнялись кораблями, переводимыми с флотов по внутренним водным путям. Флотилии наносили удары по флангам и тылам противника, кораблям и судам, обороняли или уничтожали переправы, высаживали десанты, обеспечивали перевозки.

После разгрома Белой армии генерал-лейтенанта П.М. Врангеля в Крыму в 1920 г. основная масса кораблей и судов Черноморского флота (33 вымпела) под командованием вице-адмирала М.А Кедрова ушла во французскую военно-морскую базу Бизерту (Тунис).

Андреевские флаги на этих кораблях были спущены 24 октября 1924 г. после признания СССР правительством Франции. Русские моряки перешли на положение беженцев.

Перед началом Первой мировой войны великие державы большое внимание уделяли своим Военно-морским силам, шла реализация масштабных морских программ. Поэтому, когда началась война, ведущие страны обладали многочисленными и мощными флотами. Особенно упорное соперничество в наращивании военно-морской мощи шло между Великобританией и Германией. Британцы в тот период обладали самыми мощными ВМС и торговым флотом, что позволяло контролировать стратегические коммуникации в Мировом океане, связывать воедино многочисленные колонии и доминионы.

В 1897 году германские ВМС значительно уступали британскому флоту. У британцев было 57 броненосцев I, II, III, классов, у немцев 14 (соотношение 4:1), у британцев 15 броненосцев береговой обороны, у немцев 8, у британцев 18 броненосных крейсеров, у немцев 4 (соотношение 4,5:1), у британцев 125 крейсеров 1-3 классов, у немцев 32 (4:1), уступали немцы и по другим боевым единицам.

Гонка вооружений

Британцы хотели не только сохранить преимущество, но и нарастить его. В 1889 году парламент принял закон, по которому на развитие флота выделялось больше средств. В основе военно-морской политики Лондона лежал принцип, по которому ВМС Британии должен был превосходить два флота наиболее сильных морских держав.

Берлин первоначально не уделял большого внимания развитию флота и захвату колоний, канцлер Бисмарк не видел в этом большого смысла, считая, что основные усилия надо направлять на европейскую политику, развитие армии. Но при императоре Вильгельме II приоритеты были пересмотрены, Германия начинает борьбу за колонии и строительство мощного флота. В марте 1898 года рейхстаг принимает «Закон о флоте», который предусматривал резкое увеличение ВМС. В течение 6 лет (1898-1903 годов) планировали построить 11 эскадренных броненосцев, 5 броненосных крейсеров, 17 бронепалубных крейсеров и 63 миноносца. Кораблестроительные программы Германии в дальнейшем постоянно корректировались в сторону увеличения – 1900, 1906, 1908, 1912 годах. По закону 1912 года численность флота планировали довести до 41 линкора, 20 броненосных крейсеров, 40 лёгких крейсеров, 144 миноносцев, 72 подводных лодок. Особенно большое внимание уделяли линейным кораблям: в период с 1908 по 1912 годы в Германии ежегодно закладывали по 4 линкора (в предыдущие годы по два).

В Лондоне считали, что военно-морские усилия Германии создают большую угрозу стратегическим интересам Британии. Англия усилила гонку морских вооружений. Была поставлена задача иметь на 60% больше линкоров, чем у немцев. С 1905 года британцы начали строить линейные корабли нового типа – «дредноуты» (по названию первого корабля этого класса). Они отличались от эскадренных броненосцев тем, что имели более сильное вооружение, были лучше бронированы, с более мощной силовой установкой, большим водоизмещением и т. д.

Линкор «Дредноут».

Германия ответила строительством своих дредноутов. Уже в 1908 году у британцев было 8 дредноутов, а у немцев 7 (часть была в процессе достройки). Соотношение по «додредноутам» (эскадренным броненосцам) было в пользу Британии: 51 против 24 немецких. В 1909 году Лондон принял решение на каждый немецкий дредноут строить два своих.

Своё военно-морское могущество британцы пытались сохранить и дипломатическим путём. На Гаагской мирной конференции 1907 года они предложили ограничить масштабы строительства новых военных кораблей. Но немцы, посчитав, что этот шаг будут выгоден только Британии, отвергли это предложение. Гонка морских вооружений между Англией и Германией продолжалась до Первой мировой войны. К её началу Германия прочно заняла позиции второй военной морской державы, обогнав Россию и Францию.

Другие великие державы – Франция, Россия, Италия, Австро-Венгрия и т. д., также старались наращивать свои военно-морские вооружения, но в силу ряда причин, в том числе и финансовых проблем, не смогли достичь таких впечатляющих успехов.

«Королева Елизавета» - головной корабль супердредноутов серии Queen Elizabeth.

Значение флотов

Флоты были должны выполнять ряд важных задач. Во-первых, защищать побережье стран, их порты, важные города (к примеру, основное предназначение русского Балтийского флота - защита Петербурга). Во-вторых, борьба с вражескими Военно-морскими силами, поддержка своих сухопутных сил с моря. В-третьих, охрана морских коммуникаций, стратегически важных пунктов, особенно это касалось Британии и Франции, они владели огромными колониальными империями. В-чётвертых, обеспечивать статус страны, мощный военно-морской флот показывал положение державы в мировой неформальной табели о рангах.

Основой тогдашней морской стратегии и тактики был линейный бой. В теории два флота должны были выстроиться в линию и в артиллерийской дуэли выяснить, кто победитель. Поэтому, основой флота были эскадренные броненосцы и броненосные крейсера, а затем дредноуты (с 1912-1913 годов и сверхдредноуты) и линейные крейсера. Линейные крейсера имели более слабое бронирование, артиллерию, но были быстрее и обладали большим радиусом действия. Эскадренные броненосцы (линейные корабли додредноутного типа), броненосные крейсера не списали, но они были выведены на второй план, перестав быть главной ударной силой. Легкие крейсера были должны осуществлять рейды на морские коммуникации противника. Эсминцы и миноносцы предназначались для торпедных ударов, уничтожения транспортов противника. Их боевая живучесть основывалась на скорости, маневренности и скрытности. В ВМС входили также корабли специального назначения: минные заградители (устанавливали морские мины), тральщики (проделывали в минных полях проходы), транспорты для гидросамолётов (гидрокрейсера) и т. д. Постоянно росла роль подводного флота.

Линейный крейсер "Гебен"

Великобритания

Британцы в начале войны имели 20 дредноутов, 9 линейных крейсеров, 45 старых линкоров, 25 броненосных и 83 лёгких крейсеров, 289 эсминцев и миноносцев, 76 подлодок (большинство устаревшие, они не могли действовать в открытом море). Надо сказать, что, несмотря на всю мощь британского флота, его руководство отличалось большим консерватизмом. Новинки с трудом находили себе дорогу (особенно, не касающиеся линейного флота). Ещё вице-адмирал Филипп Коломб, военно-морской теоретик и историк, автор книги «Морская война, ее основные принципы и опыт» (1891 год), говорил: «Нет ничего, что показало бы, что давно установленные историей морских войн законы каким-либо образом изменились». Адмирал обосновывал теорию «владения морем» как основу имперской политики Британии. Считал, что единственным способом достижения победы в войне на море является создание полного превосходства в морских силах и уничтожение ВМС врага в одном генеральном сражении.

Когда адмирал Перси Скотт высказал мысль, что «эра дредноутов и сверхдредноутов кончилась безвозвратно» и посоветовал Адмиралтейству сосредоточить усилия в области развития авиации и подводного флота, его новаторские идеи подвергли резкой критике.

Общее руководство флотом осуществляло Адмиралтейство, во главе него был У. Черчилль и первый морской лорд (начальник главного морского штаба) принц Людвиг Баттенберг. Базировались британские корабли в гаванях Хумберга, Скарборо, Ферт-оф-Форта и Скапа-Флоу. В 1904 году Адмиралтейство рассмотрело вопрос о перебазировании главных сил ВМС из района Ла-Манша на север, в Шотландию. Это решение выводило флот из-под угрозы блокады узкого пролива растущими германскими ВМС, и позволяло оперативно контролировать всё Северное море. Согласно английской морской доктрине, которую выработали незадолго до войны Баттенберг и Бриджман, базирование главных сил флота в Скапа-Флоу (гавань в Шотландии на Оркнейских островах), вне радиуса эффективного действия немецкого подводного флота, должно было привести к блокаде основных сил германского флота, что и произошло в ходе Первой мировой войны.

Когда началась война, британцы не спешили соваться к немецким берегам, опасаясь ударов подводных лодок и миноносных сил. Основные боевые действия развернулись на суше. Британцы ограничились прикрытием коммуникаций, защитой побережья и блокадой Германии с моря. Вступить в бой британский флот был готов, если немцы выведут в открытое море свой основной флот.

Британский "Большой флот".

Германия

Германские ВМС располагали 15 дредноутами, 4 линейными крейсерами, 22 старыми линкорами, 7 броненосными и 43 лёгкими крейсерами, 219 эсминцами и миноносцами, 28 подлодками. По ряду показателей, к примеру, в скорости хода, немецкие корабли были лучше британских. На технические новинки в Германии обращали намного больше внимания, чем в Англии. Берлин не успел завершить свою военно-морскую программу, она была должна завершиться в 1917 году. Хотя и германские военно-морские руководители были довольно консервативны, так, адмирал Тирпиц первоначально считал, что увлекаться строительством подводных лодок «легкомысленно». А господство на море определяется числом линейных кораблей. Только поняв, что война начнётся до завершения программы строительства линейного флота, он стал сторонником неограниченной подводной войны и форсированного развития подводного флота.

Германский «Флот открытого моря» (нем. Hochseeflotte), он базировался в Вильгельмсхафене, должен был уничтожить основные силы британского флота («Гранд флит» - «Большой флот») в открытом сражении. Кроме того, военно-морские базы были в Киле, о. Гельголанд, Данциге. Русские и французские ВМС в качестве достойных противников не воспринимали. Немецкий «Флот открытого моря» создавал постоянную угрозу Британии и вынуждал английский Гранд-Флит постоянно быть в районе Северного моря в полной боевой готовности в течение всей войны, несмотря на нехватку линейных кораблей на других театрах военных действий. По причине того, что немцы уступали в числе линейных кораблей, германские ВМС старались избегать открытых столкновений с Гранд-Флитом и предпочитали стратегию рейдов в Северное море, стараясь выманить часть британского флота, отрезать её от главных сил и уничтожить. Кроме того, немцы сконцентрировали своё внимание на ведении неограниченной подводной войны для ослабления британских ВМС и снятия морской блокады.

На боеспособности германских ВМС сказывался фактор отсутствия единовластия. Главным создателем флота был гросс-адмирал Альфред фон Тирпиц (1849 – 1930). Он был автором «теории риска», в ней утверждалось, что если германский флот сравнится с английским по силе, то британцы будут избегать конфликтов с Германской империей, т. к. в случае войны немецкие ВМС будут иметь шанс нанести Гранд-Флиту урон, достаточный для потери британским флотом господства на море. С началом войны роль гросс-адмирала упала. Тирпиц стал отвечать за постройку новых кораблей и снабжение флота. «Флотом открытого моря» руководил адмирал Фридрих фон Ингеноль (в 1913-1915 годы), затем Гуго фон Поль (с февраля 1915 года по январь 1916 года, до этого был начальником Генерального морского штаба), Рейнхард Шеер (1916-1918). Кроме того, флот был любимым детищем германского императора Вильгельма, если решения по армии он доверял делать генералитету, то ВМС управлял сам. Вильгельм не решился рискнуть флотом в открытом сражении и разрешил вести только «малую войну» - с помощью субмарин, миноносцев, минных постановок. Линейный флот должен был придерживаться оборонительной стратегии.

Германский "Флот открытого моря"

Франция. Австро-Венгрия

У французов было 3 дредноута, 20 линейных кораблей старого типа (броненосцев), 18 броненосных и 6 лёгких крейсеров, 98 миноносцев, 38 подлодок. В Париже решили сосредоточиться на «Средиземноморском фронте», благо британцы согласились защищать атлантическое побережье Франции. Таким образом, французы сберегали дорогие корабли, т. к. в Средиземном море большой угрозы не было – ВМС Османской империи были очень слабы и связаны русским Черноморским флотом, Италия сначала была нейтральной, а затем перешла на сторону Антанты, австро-венгерский флот выбрал пассивную стратегию. К тому же в Средиземном море была и довольно сильная британская эскадра.

Австро-Венгерская империя имела 3 дредноута (4-й вошёл в строй в 1915 году), 9 броненосцев, 2 броненосных и 10 лёгких крейсеров, 69 миноносцев и 9 субмарин. Вена также выбрала пассивную стратегию и «защищала Адриатику», почти всю войну австро-венгерский флот простоял в Триесте, Сплите, Пуле.

«Тегетгоф» в предвоенные годы. Австро-венгерский линейный корабль типа «Вирибус Унитис».

Российский флот при императоре Александре III уступал только ВМС Англии и Франции, но затем потерял эту позицию. Особенно большой удар ВМС России получили во время русско-японской войны: была потеряна почти вся Тихоокеанская эскадра и лучшие корабли Балтийского флота, посланные на Дальний Восток. Флот было необходимо восстанавливать. В период с 1905 по 1914 годы было разработано несколько военно-морских программ. Они предусматривали достройку 4 ранее заложенных эскадренных броненосцев, 4 броненосных крейсеров и постройку 8 новых линкоров, 4 линейных и 10 лёгких крейсеров, 67 эсминцев и 36 подводных лодок. Но к началу войны ни одну программу целиком не реализовали (свою роль в этом сыграла и Госдума, которая не поддерживала эти проекты).

К началу войны у России было 9 старых линкоров, 8 броненосных и 14 легких крейсеров, 115 эсминцев и миноносцев, 28 подлодок (значительная часть старых типов). Уже в ходе войны в строй вошли: на Балтике – 4 дредноута типа «Севастополь», все они были заложены в 1909 году – «Севастополь», «Полтава», «Петропавловск», «Гангут»; на Чёрном море – 3 дредноута типа «Императрица Мария» (заложены в 1911 году).

«Полтава» в годы Первой мировой войны.

Российская империя не была отсталой державой в военно-морской области. По ряду направлений даже лидировала. В России были разработаны отличные эскадренные миноносцы типа «Новик». Корабль к началу Первой мировой войны являлся лучшим эсминцем в своём классе, и послужил мировым образцом при создании эскадренных миноносцев военного и послевоенного поколения. Технические условия для него создали в Морском Техническом комитете под руководством выдающихся русских учёных-кораблестроителей А. Н. Крылова, И. Г. Бубнова и Г. Ф. Шлезингера. Проект был разработан в 1908-1909 годах, судостроительным отделом Путиловского завода, который возглавляли инженеры Д. Д. Дубицкий (по механической части) и Б. О. Василевский (судостроительная часть). На русских верфях, в 1911-1916 годы, в 6-ти типовых проектах, всего заложили 53 корабля этого класса. Эсминцы сочетали качества миноносца и лёгкого крейсера – скорость хода, манёвренность и довольно сильное артиллерийское вооружение (4-е 102-мм пушки).

Русский инженер-железнодорожник Михаил Петрович Налётов первым воплотил идею подводной лодки с якорными минами. Уже в 1904 году, в ходе русско-японской войны, участвуя в героической обороне Порт-Артура, Налётов на свои средства построил субмарину водоизмещением в 25 тонн, способную нести четыре мины. Провёл первые испытания, но после капитуляции крепости аппарат был уничтожен. В 1909-1912 годах на Николаевской верфи была построена подводная лодка, получившая название «Краб». Она вошла в состав Черноморского флота. Во время Первой мировой войны «Краб» совершил несколько боевых выходов с минными постановками, дошёл даже до Босфора.

Первый в мире подводный минный заградитель - подводная лодка «Краб» (Россия, 1912 год).

Уже в ходе войны Россия стала мировым лидером в области применения гидрокрейсеров (авианосцев), благо этому способствовал фактор доминирования в сфере создания и использования морской авиации. Русский авиаконструктор Дмитрий Павлович Григорович, он с 1912 года работал техническим директором завода Первого Российского общества воздухоплавания, в 1913 году сконструировал первый в мире гидросамолёт (М-1) и сразу стал совершенствовать самолёт. В 1914 году Григорович построил летающую лодку М-5. Это был двухместный биплан деревянной конструкции. Гидросамолёт поступил на вооружение русского флота в качестве разведчика и корректировщика артогня, и весной 1915 года самолёт совершил свой первый боевой вылет. В 1916 году был принят на вооружение новый самолёт Григоровича, более тяжёлый М-9 (морской бомбардировщик). Затем русский самородок сконструировал первый в мире гидросамолёт-истребитель М-11.

На русских дредноутах типа «Севастополь» впервые применили систему установки не двух-, а трехорудийных башен главного калибра. В Англии и Германии первоначально отнеслись к идее скептически, но американцы оценили идею и линейные корабли типа «Невада» строили с трёхорудийными башнями.

В 1912 году было заложено 4 линейных крейсера типа «Измаил». Они были предназначены для Балтийского флота. Это были бы самые мощные в мире по артиллерийскому вооружению линейные крейсера. К сожалению, они так и не были достроены. В 1913-1914 годах было заложено восемь лёгких крейсеров типа «Светлана», по четыре для Балтийского и Черноморского флотов. Их собирались ввести в строй в 1915-1916 годах, но не успели. Одними из лучших в мире считались русские подводные лодки типа «Барс» (их начали строить с 1912 года). Всего построили 24 «Барса»: 18 для Балтийского флота и 6 для Черноморского.

Надо отметить, что в западноевропейских флотах в предвоенные годы уделяли мало внимания подводному флоту. Это объясняется двумя основными причинами. Во-первых, предшествующие войны ещё не выявили их боевого значения, только в Первую мировую войну стало понятно их огромное значение. Во-вторых, доминирующая тогда военно-морская доктрина «открытого моря» отводила подводным силам одно из последних мест в борьбе за море. Господство в морях должны были завоевать линейные корабли, одержав победу в решающем сражении.

Русские инженеры и артиллеристы-моряки внесли большой вклад в развитие артиллерийского оружия. Перед началом войны на русских заводах было освоено производство улучшенных образцов морских орудий калибра 356, 305, 130 и 100 мм. Началось изготовление трёхорудийных башен. В 1914 году инженер Путиловского завода Ф. Ф. Лендер и артиллерист В. В. Тарновский стали первопроходцами в области создания специальной зенитной пушки калибром в 76 мм.

В Российской империи перед войной разработали три новых образца торпед (1908, 1910, 1912 годов). Они превосходили однотипные торпеды зарубежных флотов в скорости, дальности хода, хотя имели меньший общий вес и вес заряда. Перед войной были созданы многотрубные торпедные аппараты - первый такой аппарат построили на Путиловском заводе в 1913 году. Он обеспечивал залповую стрельбу веером, русские моряки освоили её до начала войны.

Россия была лидером в области минного дела. В Российской империи после войны с Японией были построены два специальных минных заградителя «Амур» и «Енисей», Началось также строительство специальных тральщиков типа «Запал». На Западе до начала войны не уделяли внимания необходимости создания специальных кораблей для постановки и траления морских мин. Это доказывает и тот факт, что в 1914 году британцы были вынуждены купить у России тысячу шаровых мин для защиты своих военно-морских баз. Американцы купили не только образцы всех русских мин, но и тралов, считая их лучшими в мире, и приглашали русских специалистов, чтобы обучить их минному делу. Купили американцы и гидросамолёты Ми-5, Ми-6. Перед началом войны в России разработали гальваноударные и ударно-механические мины образцов 1908 и 1912 годов. В 1913 году сконструировали плавающую мину (П-13). Она удерживалась в подводном состоянии на определённой глубине благодаря действию электрического прибора плавания. Мины прежних образцов держались на глубине за счёт буёв, что не давало большой устойчивости, особенно во время штормов. П-13 имела электроударный взрыватель, заряд в 100 кг тола и могла держаться на заданной глубине трое суток. Кроме того, русские специалисты создали первую в мире речную мину «Рыбка» («Р»).

В 1911 года на вооружение флота поступили подсекающие змейковые и катерные тралы. Их применение сокращало сроки тральных работ, т. к. подсечённые и всплывающие мины сразу уничтожались. Ранее затраленные мины надо было буксировать на мелководье и там уничтожать.

Русский флот был колыбелью радио. Радио стало средством связи и управления в бою. Кроме того, перед войной русские радиотехники сконструировали радиопеленгаторы, что позволяло применять прибор для разведки.

Учитывая тот факт, что новые линкоры на Балтике не вступили в строй, к тому же немцы имели полное превосходство в силах линейного флота, российское командование придерживалось оборонительной стратегии. Балтийский флот должен был защищать столицу империи. Основой морской обороны были минные заграждения – за годы войны в устье Финского залива выставили 39 тыс. мин. К тому же на берегу и островах были мощные батареи. Под их прикрытием крейсера, эсминцы и подводные лодки совершали рейды. Линейные корабли были должны встретить германский флот, если тот попробует прорваться через минные заграждения.

Черноморский флот к началу войны был хозяином Чёрного моря, т. к. у турецких ВМС было всего несколько относительно боеспособных кораблей - 2 старых эскадренных броненосца, 2 бронепалубных крейсера, 8 эсминцев. Попытки турок перед войной изменить ситуацию покупкой новейших кораблей за границей успеха не принесли. Русское командование планировало с началом войны полностью блокировать Босфор и турецкое побережье, поддерживать войска Кавказского фронта (при необходимости и Румынского) с моря. Рассматривался и вопрос проведения десантной операции в районе Босфора, для захвата Стамбула-Константинополя. Ситуацию несколько изменил приход новейшего линейного крейсера «Гебен» и легкого Бреслау». Крейсер «Гебен» был мощнее любого русского линейного корабля старого типа, но вместе эскадренные броненосцы Черноморского флота его бы уничтожили, поэтому при столкновении со всей эскадрой «Гебен» отступал, пользуясь своей высокой скоростью. В целом, особенно после ввода в строй дредноутов типа «Императрица Мария», Черноморский флот контролировал бассейн Чёрного моря – поддерживал войска Кавказского фронта, уничтожал турецкие транспорты, совершал нападения на вражеское побережье.

«Представленный Государственной думе законопроект о программе судостроения на ближайшее пятилетие должен придать твердую последовательность и определенность воссоздания флота и является поэтому делом первостепенной важности для государственной обороны, ибо главная задача Балтийского флота есть оборона столицы.

Петербург имеет для государства главенствующее значение не только как центр всех высших правительственных учреждений, но в нем сосредоточиваются и правления большей части банков, железных дорог, акционерных компаний и прочих торговых и финансовых предприятий.

В чисто военном отношении в Петербурге сосредоточены результаты долголетней работы штабов, т. е. все планы мобилизации и последовательности пополнения, убыли и восстановления вооруженных сил, запасы карт, топографических планов, планшеты и доски для их печатания. Вблизи Петербурга расположены главнейшие пороховые, пушечные и снарядные заводы, в самом Петербурге - трубочные, патронные и минные заводы.

В Петербурге хранятся громадные запасы золота Государственного банка, Монетного двора, сокровища Эрмитажа, неисчислимые капиталы частных финансовых предприятий, денежные запасы Государственного казначейства и, наконец, даже сама Экспедиция заготовления государственных бумаг находится в Петербурге.

Отсюда становится ясным, что занятие Петербурга неприятелем не только завершает войну в его пользу, но даже окупает ее, ибо наложение секвестра на все государственные и общественные капиталы доставит такую изрядную контрибуцию, перед которой испрашиваемые ныне на флот 500 миллионов представляются ничтожною суммой.

Понятно, что наш возможный противник, превосходно осведомленный, отлично разрабатывающий планы своих действий, ясно сознает значение Петербурга и, конечно, изберет его непосредственным предметом своих действий.

В союзе с какими бы державами мы ни были, их флоты в Балтийское море проникнуть не могут. Чтобы заминировать Бельты и Зунд, достаточно нескольких часов, - не станет же Германия дипломатическим путем испрашивать на то предварительного согласия Дании. Тогда германский флот, за исключением нескольких второклассных судов, достаточных для охраны этого заграждения, имеет полную свободу действия в Балтийском море, когда ему это потребуется.

В представленной объяснительной к программе записке вы видите ничтожность той силы, которую мы можем теперь противопоставить Германии; ясно, что полное овладение морем для Германии - вопрос нескольких дней, и само собою понятно, что Германия приложит к тому все усилия, в соразмерности с важностью задачи.

Овладев морем, Германия так же свободно, как Япония в минувшую войну, сможет производить в любом месте высадки огромных армий.

Представьте себе теперь высадку сильной армии где-нибудь на Финляндском побережье, сопровождаемую изданием громкого манифеста с провозглашением независимости Финляндии от русского ига. Эта армия будет обеспечена с обоих флангов и тыла; при своем наступлении она имеет не только железную дорогу, но еще и море, через которое к ней идет подвоз провианта, запасов, подкреплений, а на обратных пароходах - эвакуация больных, раненых и пр. Примите во внимание, что даже средних размеров коммерческий пароход в 10 000 тонн грузовой вместимости равносилен десяти железнодорожным поездам, а таких пароходов в германском торговом флоте сотни, не считая 15 000 – 20 000-тонных, которых десятки. Заметьте, что эта армия будет идти по стране, к ней дружески, а к нам враждебно настроенной, что, владея морем, она постоянно может тревожить сообщения и тыл нашей армии, которая должна будет идти навстречу, имея в своем распоряжении только одну железную дорогу, да и то едва связанную с имперскими.

Я не буду утомлять вас перечислением возможных крупных десантных операций противника по южному побережью Финского и Рижского заливов и Балтийского моря для действий во фланг и в тыл главным нашим сухопутным силам и для поддержки левого фланга наступления неприятельских войск. Взгляните на карту, поставьте себя на место нашего противника и посмотрите, как бы вы стали действовать хотя бы только для того, чтобы отвлечь возможно большее число войск на защиту побережья и подступов к столице. Поверьте, что противник будет действовать лучше, планомернее, чем мы можем себе вообразить, сумеет использовать во вред нам всякую нашу неподготовленность, всякую оплошность, всякое наше слабое место.

Итак, вы видите неоценимую важность флота в деле обороны государства и возможного исхода такой войны, которой будет решаться самый вопрос о дальнейшем его существовании.

Часто говорят, что для указанной выше главной задачи флота - обороны Балтийского побережья - достаточно иметь минные суда и подводные лодки и что больших боевых судов не надо.

Такой взгляд неправилен. Флот не может получать одностороннего развития одних типов судов в ущерб другим, надо иметь суда всех типов и в определенной пропорции.

В самом деле, положим, что мы пожелали бы основать нашу оборону только на минных и подводных судах; посмотрим, как тогда повел бы свои действия противник.

Современные миноносцы несут теперь не только минное вооружение, но и сравнительно сильную артиллерию. Быстрота их хода почти равна скорости мины, поэтому действовать миной по миноносцу бесполезно - попадание почти невозможно; при встрече миноносцы вступают в артиллерийский бой, в котором численное превосходство противника обеспечивает ему решительный успех.

Точно так же миноносцы бессильны против быстроходных, так называемых «малых», или «легких», крейсеров, достигших, однако, теперь водоизмещения 6000–8000 тонн и несущих 8-дюймовые орудия.

Ясно, что неприятель вышлет против нашего минного флота свои миноносцы и свои малые крейсеры, при поддержке которых или уничтожит наши миноносцы, или заблокирует оставшиеся из них в Кронштадте.

Подводные лодки также бессильны против миноносцев и быстроходных малых крейсеров, и ясно, что когда море охраняется миноносцами противника, то подводная лодка может идти лишь подводным ходом, а это значит удаляться не более чем на 35 миль от своей базы.

Таким образом, если бы мы имели только миноносцы и подводные лодки, то они скоро очутились бы загнанными в Кронштадт, а неприятель явился бы полным хозяином всего моря до линии примерно в 40–50 милях, скажем, в 100 верстах от Кронштадта, и неприятель не откажет себе в удовольствии видеть эффект бомбы, брошенной с аэроплана хотя бы на Невский проспект.

Отсюда ясно, что для поддержки наших миноносцев против неприятельских и нам надо иметь «малые» быстроходные крейсеры с сильным артиллерийским вооружением.

Положим, что мы завели бы подводные лодки, миноносцы и «малые» крейсеры, - противник выслал бы свой минный флот, свои «малые» крейсеры и на поддержку им быстроходные же большие броненосные крейсеры, от одного вида которых «малому» крейсеру надо уходить, чтобы не быть расстрелянным и утопленным 12- и 14-дюймовыми фугасными снарядами с дальних расстояний. Кроме того, он выслал бы несколько второклассных броненосцев, которые ходили бы с опущенными сетями, не боясь мин, а своей артиллерией уничтожили бы опорные пункты нашего флота и наших подводных лодок.

Вы видите, значит, необходимость больших крейсеров, без которых минная оборона не может быть обеспечена.

Большие броненосные крейсеры теперь отличаются от линейного корабля разве только большею скоростью хода и своею более слабою по числу, а не по калибру орудий артиллерией; поэтому большому крейсеру невыгодно вступать в артиллерийский бой с линейными кораблями, и если большие крейсеры противника будут иметь поддержку в виде линейных кораблей, то нашим крейсерам придется им уступить или же опираться на такую же поддержку.

Таким образом, вы видите, что возможна лишь планомерная, рассчитанная борьба флота против флота, причем флот есть органическое целое, и отсутствие в нем какого-либо типа судов или их относительная малочисленность не искупается преувеличенным развитием числа судов другого типа - их излишнее число не доставит преобладания над противником, а представит лишь напрасную трату средств, которые при более правильном соотношении были бы использованы выгоднее.

Необходимо сказать еще несколько слов о минном заграждении. Минное заграждение действительно лишь тогда, когда оно обеспечено поддержкою береговых укреплений или боевого флота от тралящих судов; если же этого нет, то осторожный противник протралит себе фарватеры и своими сторожевыми судами обеспечит их от возможного или случайного заграждения; поэтому минные заградители имеют вполне определенную и весьма важную задачу, но и она должна быть в связи с боевым флотом, а не может быть исполняема без него.

Пояснив таким образом необходимость иметь в составе флота суда всех типов, надо обратить внимание на обеспечение возможности флоту бороться возможно долгое время и с возможным успехом с более многочисленным и сильным противником. Здесь успех обеспечивается подготовкою позиций и близостью базы к месту главных операций.

Как видно, ближайшею и главною задачей флота является - не допустить противника к овладению Финским заливом. Благоприятное положение Ревеля, оцененное еще Петром Великим, указывает этот пункт как естественную базу для флота (как в смысле запасов, ремонта, укрытия, так и как пункта опоры для борьбы с противником), поэтому в общий план воссоздания флота включено и создание базы для флота в Ревеле.

Флот, хотя бы на первое время и немногочисленный, но гармонически составленный из линейных кораблей, больших и малых крейсеров, миноносцев и подводных лодок и минных заградителей, базирующийся на Ревель, потребует от неприятеля уже весьма серьезных усилий для завладения морем. Неприятелю уже нельзя будет выслать передовые только отряды миноносцев или легких крейсеров, ему придется вести наступление всем флотом, на походе ему нельзя будет идти с опущенными сетями, ибо он должен будет всегда быть готов к бою, или, точнее говоря, он должен будет вести свое наступление с боем. Это значит, что тогда наши подводные лодки, наши минные заграждения получают полную действительность и, пока наш флот не будет уничтожен вконец вместе со своей базой - Ревелем, побережье Финского залива будет обеспечено от высадки неприятельской армии.

В Черном море задачи нашего флота настолько очевидны и встретили от Государственной думы такую немедленную поддержку, что в настоящую программу включены лишь те два «малых» крейсера, которые должны обеспечивать действия минного флота, и затем суда вспомогательного назначения, относящиеся к оборудованию Севастопольского порта и базы для флота.

Наконец, в Тихом океане ближайшею задачею является поддержание обороны Владивостокской крепости с моря, - для этой цели там и предполагается постройка подводных лодок, базирующихся на Владивосток.

Я не буду утомлять ваше внимание подробным перечислением потребных кредитов, все это вы можете видеть в таблице вместе с изложением оснований сделанных расценок. Скажу лишь, что всего испрашивается 502 744 000 руб., из них 392 500 000 пойдут на сооружение боевых судов, 15 477 000 - на вспомогательные суда, 13 133 000 - на плавучие средства портов, т. е. 421 107 000 руб. - на судостроение, остальные 81 637 000 - на оборудование баз заводов.

Эти числа вас могут поразить своею громадностью, но если их сопоставить с важностью флота для обороны государства и если примете в расчет, что все будет исполняться в России, что при судостроении около 80% составляет плата за рабочую силу, что ассигнованием этих средств вы полагаете прочный фундамент под самые насущные нужды государственной обороны и что при этом вы дадите заработок сотням тысяч рабочих к приложению их трудоспособности во всех отраслях промышленности, - то вы не откажете в том полумиллиарде, который нужен России на возобновление ее флота».

Так называемые «знатоки дел думских» уверяли, не зная содержания доклада морского министра, что Морскому министерству обеспечено большинство в 4 или 5 голосов.